– Ничего себе, – протянула растерянно Энджи.
– Да уж, все теперь ясно, – вздохнул Егорша, чувствуя себя неуютно под тяжелым и недружелюбным взглядом пса.
Начинающая ведьма решила помочь приятелю:
– Все хорошо, Игорь, отдыхай, – строго сказала она псу.
Тот тяжело вздохнул и положил голову на передние лапы.
– Это что же получается? – зашептала она Егорше на ухо: – Выглядит как собака, но по сути человек.
– Что ты имеешь в виду?
– Его разум, воспоминания.
– Ну не знаю, – задумчиво протянул он. – А давай проверим?
– Как?
– Скажи ему что-нибудь о прошлой, человеческой жизни и посмотрим на его реакцию.
Энджи понравилась эта идея:
– А давай, но что бы такое сказать…
– То, что волновало его, когда он был человеком.
– Я бы сказала, когда он был начальником охраны, – поправила она Егоршу, – ведь это была вся его жизнь.
– Ну тогда да, – согласился он.
Энджи немного подумала и, сев так, чтобы не пропустить ни малейшего движения черного пса, в полный голос сказала:
– Георгий, я тебе сейчас расскажу про свою соседку и ее сына.
Пес лежал спокойно, ничего не говорило о том, что он ее слышит. Энджи продолжила:
– Так вот, ее зовут Екатерина Андреевна, а сына – Самойлов Виктор Сергеевич.
Как только прозвучало имя сына соседки, пес вздрогнул и поднял голову. Взгляд его был сосредоточен на лице Энджи, казалось, он ждал, что она еще скажет.
– Продолжай, – шепнул Егорша, тоже не сводя с собаки глаз.
– Виктор очень хороший человек, я с ним знакома.
Пес недовольно мотнул головой и издал звук, похожий на ворчание. Исследователи переглянулись.
– Ты, Игорь, с этим не согласен? – решилась она обратиться напрямую к собаке.
Пес не сводил с лица девушки немигающих глаз, и понять его отношение к Виктору было сложно.
– Я, кажется, тебе вопрос задала! – Энджи решила немного надавить на него и добавила в голос металлические нотки.
Егорша изумленно на нее покосился. Пес еле заметно, но все же помотал головой из стороны в стороны, что, по-видимому, должно было означать «не согласен».
– Ах вот как! – продолжила «диалог» девушка и, кинув хитрый взгляд на приятеля, добавила, обращаясь к псу: – И почему, интересно? Обоснуй свою позицию.
Зачем она это сказала, она и сама не знала. Вопрос о том, каким образом собака, не умея говорить, могла передавать информацию матери, был открыт, и, возможно, она сейчас это выяснит. Егорша тоже затаил дыхание, ожидая реакции пса.
– Ты рассчитываешь, что он сейчас заговорит человеческим голосом? – не выпуская пса из поля зрения, прошептал он ей на ухо.
– Понятия не имею, – ответила она.
Пес молчал, и это было неудивительно, но Энджи решила не сдаваться:
– Я жду ответа! – подпустила она еще металла в голос, чувствуя себя при этом полной дурой.
«Похоже, у меня здесь тоже крыша набекрень поехала, – промелькнуло у нее в голове, – требовать от животного, чтобы оно обосновало свою позицию».
Энджи уже была готова сдаться, но пес вдруг встал на лапы и направился к ней. Двигался он явно неохотно, но, видимо, выполнение или нет приказа ведьмы не зависело от его воли.
Энджи с Егоршей, затаив дыхание, ждали, что будет дальше. Подойдя к ней, пес склонил голову и замер, как будто ожидая от нее каких-то действий.
«И что теперь?» – взглядом спросила она приятеля.
– Положи ему руку на голову, – шепнул он.
Она несмело протянула руку и положила на склоненную собачью голову. Пес не двигался, терпя ее прикосновение, но ничего не происходило. Энджи растерянно пожала плечами и прошептала:
