А я, в майке и шортиках, сразу почувствовала себя голой.
– Рада, – мужик-нечисть улыбнулся и щёлкнул зажигалкой, – люди меня совершенно не интересуют... ни в каком виде. Не бойтесь. Вы правильно сделали, придя к дому. Напомнили, что мне пора уходить. Я ещё месяц назад собирался съехать, но мы слишком привыкаем к одному месту – к своей территории, – добавил с нажимом, и по интонации я поняла, что это не просто слова. Это... знак. Вроде дорожного «Машины не ставить!».
И, вдохнув-выдохнув, я на негнущихся ногах подошла к столу и неловко села на табуретку напротив окна и боком к нечисти. Деваться-то некуда... Мужик, зажав дымящуюся сигарету в уголке губ, сразу встал, налил мне чаю и пододвинул упаковку печенья.
– Вы... кто? – я кашлянула и неловко взяла печенье.
– Нечисть, – он сел, затянулся и выпустил из носа струйки дыма. – Таких, как я, ведьмы называют «летучими мышами». «Нетопырями». Это... разновидность. Я с патентом, – пояснил сразу и коснулся подвески-монетки на шее, – с правом жить среди людей. Нас постоянно проверяют на адекватность, умение социализироваться и безопасность для людей.
Ведьмы. Нечисть. «Мыши» какие-то «летучие». Чёрт, а... Я сгрызла печенье и глотнула горячего чая, цепляясь за свою реальность, в которой я не верила ни в каких оборотней. А они есть, как мудро заметил Вовчик, и не нуждаются в нашей вере, чтобы... быть. Существовать. Они прячутся в тенях и отражениях зеркал, притворяются людьми, чтобы...
– Я не пугать пришёл, – незваный гость огляделся в поисках пепельницы, не нашёл и использовал вместо оной баночку с остатками мёда. – И не мстить за вторжение. А поговорить. Предупредить.
– О чём? – я, забывшись, посмотрела на него, вздрогнула, встретив фосфоресцирующий взгляд, и опять уткнулась в чашку.
Он вздохнул, похлопал по своим штанам и достал из бокового кармана солнцезащитные очки.
– Так легче?
Я глянула искоса и снова отвернулась. Ненамного. Ядовитая желтизна отражалась от тёмных стекол, озаряя небритое скуластое лицо нездоровым светом. Он снова вздохнул.
– Извините... – промямлила я.
– Ничего, – «нетопырь» поднял очки на макушку, убирая с лица длинный волнистый чуб. – Вы верите в меня – и в вероятность существования таких, как я. Это хорошо, – и уверенно произнёс: – В вашей семье кто-то есть. С даром. В раннем детстве вы видели волшебство каждый день, но потом выросли и забыли. Но вера осталась. И сейчас она не даёт вам удариться в истерику и панику. Страшно, но вы справитесь. Иначе бы я не рискнул прийти.
Я снова глянула на «нетопыря» искоса. Его вежливые манеры и грамотная речь совершенно не вязались с неряшливым внешним видом. Неопрятная тёмная борода, отросшие всклоченные волосы, линялая майка-тельняшка. Крестик, кстати, на второй цепочке, рядом с подвеской-монеткой. И вроде бы пахнуть от него должно... соответственно, а не пахло. Ничем, кроме смородины и леса.
Чай закончился, и ночной гость снова встал и ушёл в ванную за водой. Двигался он абсолютно бесшумно и невозможно ловко. Габаритный, занимал собой полкухни, но под его шагами ни одна половица не скрипнула, и в узко-низкие дверные проёмы он просачивался гибко, как лавирующий в толпе с подносом душка-бармен.
Уютно запел чайник. «Нетопырь» сел на табурет, посмотрел на меня выжидательно, и, снова вдохнув-выдохнув, я неуверенно предложила:
– Ну, рассказывайте...
– Зря вы письмо прочитали, – ответил он неожиданным. – Зря приняли от ведьмы послание.
