Встала карета напротив мертвеца и вышла из неё барышня. Точь-в-точь, как Смирена на портрете, что в сундуке с вещами хранится, видела. Лишь волосы её черны, как сама ночь. Стоит барышня голову гордо подняв, да плетью мертвеца в грудь тычет.
– Ну что, Горяй, – обращается к нему. – Готов свою девку отдать на сей раз? Или ещё позабавиться решил, тварь ты гнилая?
– Нет! Такой же мой ответ будет, как и в прошлый раз. Не отдам я её. Лучше пусть со мной в могиле живёт. – тихо ответил мертвец.
– С тобой? Да ты на себя-то посмотри. Да ей за счастье будет ко мне в руки попасть, чем с тварью такой якшаться. Отдай, а то худо будет!
– А что ты мне сделаешь? Убьёшь? Так уже убила. Тела меня лишишь? Так не велика потеря такое тело потерять. А остальное всё ты уже делала. Оно живым страшно, а мне привычно. Сказал, не отдам и всё.
– Ну, знать, опять готов до рассвета истязания терпеть? Ну, смотри сам. Всё равно однажды заломаю, могилу твою разворошу, а девку заберу. – с этими словами принялась барышня мертвеца плетью стегать, да с силой такой, что если промахнётся, да по камню попадёт, из камня искры выбивала, да куски от него отламывала.
Падает мертвец, поднимается, грудью плеть встречает. А что не удар, то руку ему выбьет, то ребро оторвёт. Не устоял в какой-то момент, упал. Расхохоталась барышня.
– Ну, вот и всё! Вот и не сдюжил ты. А прыти то было… – размахнулась плетью и уже хотела по шее мертвеца хлестануть.
Не смогла сдержаться Смирена, выбежала, да давай камнями в барышню швырять так, как с мальчишками на меткость яблоко с пня сбивали. А сама к мертвяку бегом.
– А ну не смей! – кричит. – Не смей! Не твой он!
– Не мой? – рассмеялась барышня. – А чей же? Может твой?
– Мой! – ответила Смирена и взглядом начала прожигать барышню. Да только вот сердце от страха в пятки ушло, ладони мокрыми стали. Всё что днём съела, от ужаса такого назад начало к горлу подкатывать. – Мой он! Мой!
– И кем же ты ему приходишься, раз он твой?
– Я? Невеста я его! Не видно, что ли! Свадьба у нас вскоре! – сказала и сама себе удивилась. Вроде глупость такую сморозила, а так уверено, что и самой поверилось.
– Вот, значит, как. Ну, любви вам и согласия. Не смею я тогда вас тревожить. – барышня сделала лёгкий поклон и направилась к карете. Но, на полпути остановилась. – Коль невеста ты его, так докажи. Поцелуй женишка своего так, как любящая девушка парня любимого целует. – барышня обернулась и на лице её сияла зловещая улыбка. Было видно, что она торжествует, празднуя свою победу.
– И… и поцелую! – обижено заявила Смирена.
Девушка взглянула в лицо мертвяка. Его пустые глазницы ничего не выражали, на лице не проступало никаких эмоций. Оно было совершенно безжизненным.
– Ну, что же ты? – торопила барышня. – Я же жду. Неужели так сложно решиться поцеловать жениха до свадьбы? Или противно это тебе? А как же ты тогда жить с ним собираешься, детей делать?
Сердце Смирены бешено билось, кровь стучала в висках. Ещё немного и она упадёт в беспамятстве. А тут ещё змеи под платьем, как взбесились. Извиваются и нет-нет, да ужалят. Она взглянула на барышню. Та злобно улыбалась и с силой сжимала плеть, готовясь нанести последний удар. Закрыла глаза Смирена, и не думая, поцеловала мертвеца в холодные, сухие губы. Да не просто поцеловала, а прижалась сильно, обняв его. Так, как любящая девушка парня любимого целует.
