В поликлинику Люмена поехала в компании бабушки. Им пришлось взять такси, потому что древний мерседес Беллы в очередной раз был в ремонте, а Люмена была в таком состоянии, что не смогла бы сесть за руль ни за какие коврижки. Девушка равнодушно наблюдала как лучи утреннего солнца отражаются в зеркалах заднего вида. Странно, Люмене совсем не хотелось плакать, казалось, что всё случившееся – плохой сон или сюжет дешевого бульварного романчика, который так любит бабушка. Хотелось проснуться и увидеть мужа, обнять его, услышать какую-нибудь из его шуток, не всегда уместных, но неизменно забавных. Люмена тихонько хихикнула, вспомнив одну из них, но тут же расстроенно умолкла, заметив встревоженный взгляд бабушки. Повисло тяжелое липкое молчание и остальной путь прошел в тишине, иногда разбавляемой сигналами машин и другими звуками улицы, доносившимся через окно.
В поликлинике, несмотря на ранний час, было людно. Люмена смиренно пристроилась в конец широкой очереди в регистратуру, где в двух окошках медсестры неторопливо выдавали карточки, то и дело покрикивая на пациентов, явно мешавших им заниматься чем-то более важным и нужным. Время от времени они косились в сторону, где у окна в углу был накрыт стол: по середине зеленой клеенчатой скатерти в потертый голубой цветочек стоял нарядный белый чайник в красный горошек, слева располагалась глубокая тарелка с булочками и песочными кольцами, сверху кто-то заботливо поместил толстый рогалик с маком, а справа от чайника стояла высокая банка с каким-то темным вареньем. Варенья было много – больше половины, значит и чаепитие предстояло долгое и степенное. А тут эти больные!
– Ну? – поторопила Люмену одна из медсестер.
– Мне карточку дайте пожалуйста, – вежливо попросила девушка.
– Да ясно, что не хлеба. Фамилия? – медсестра скривила фиолетовые губы.
– Литорайте, – ответила Люмена, бросив короткий взгляд в сторону. Бабушка Белла стояла в отдалении и что-то увлеченно читала на большом плакате возле лестницы.
– Девушка, что вы бубните? Не можете говорить, так вам к сурдологу, не надо тут мычать мне, – медсестра тяжко вздохнула и, растягивая слова, презрительно процедила: Фамилия, адрес.
– Да-да, извините. – Люмена назвала требуемое и снова обернулась
– К кому идем? – поинтересовалась напоследок любезная дама.
– В женскую консультацию, – ответила девушка, забирая тонкую тетрадочку и делая торопливый шаг назад.
– Оно и видно, – пронеслось вслед.
Люмена позвала бабушку, и они вместе пошли к лестнице. Нужный кабинет находился на третьем этаже, но лифтом люди почти не пользовались, так как боялись застрять в древней, припадочно дрожащей и фыркающей кабине.
На залитом лучами солнца лестничном пролете между вторым и третьим этажами курили две молодые девушки. Одна в белом халате, скорее всего медсестра, а вторая беременная на большом сроке. Девушки что-то оживленно обсуждали, перегородив проход. Беллума презрительно покосилась на парочку и придержала край шарфика, словно боялась ненароком задеть кого-нибудь. Девушки смущенно отодвинулись в сторону, освобождая проход. Люмена с бабушкой прошли мимо них и, преодолев последний пролет и небольшой холл, оказались у нужной двери.
