– Нет. Все доки дома. – Данчик взъерошил темные волосы надо лбом.
– Тогда быстрее, пока никто не хватился. В пожарку звонили?
Вета и Данчик покачали головами. Все случилось так быстро, что мысль звать на помощь не появилась ни у одного из них.
– Погнали! – скомандовал Жека.
Они снова забрались в видавший виды «Мицубиси Лансер». Готовясь навсегда покинуть это место, Вета окинула прощальным взглядом пылающее небо над гаражами. Но она еще не знала, что не так-то просто будет сбежать из родного, но до тошноты осточертевшего городишки.
Решив навсегда покинуть родной город, Вета, Жека и Данчик уселись в потрепанный, видавший лучшие годы, автомобиль. В машине воняло бензином и табаком, старые кожаные кресла противно скрипели, но зато появилась определенность. Они уезжают!
Вета уезжает, как всегда мечтала и не смела признаться в этом даже самой себе! Навсегда от затхлой, насквозь пропитавшейся вонью лекарств, маленькой квартирки, от пронизанного злобой и ненавистью взгляда матери, от ее жестоких слов. Только вот от воспоминаний куда скроешься?
Но, усевшись на заднем сиденье, Вета опустила стекло и с облегчением вдохнула теплый, с примесью гари и цветов, воздух.
Старый «Мицубиси» остановился возле обшарпанной пятиэтажки. Данчик озираясь зашел в темный подъезд. И пока ждали его возвращения, Вета жадно глотала теплый, сладкий воздух. Он обещал свободу от… от чего? От прежней жизни. Она вытравит воспоминания учебой, или работой, или новыми отношениями. Пока неизвестно, что ее ждет. Но Вета уверена, что гораздо лучшее время.
– Тетка расспрашивала? – спросил Жека, когда Данчик вернулся в машину. – Сказал ей что-нибудь?
– Нет, – буркнул тот. – Она на работе.
Вета заметила, что Данчик в дурном настроении. Забросил рюкзак на заднее сиденье, а сам, нахмурившись, уселся рядом с водителем. Жека пристально посмотрел на приятеля, но ничего не сказав, завел мотор.
За окном показалась та самая старая церковка, в которой сегодня утром отпевали Дашу. Здание совсем недавно отремонтировали, закрасили белым старые фрески и намалевали поверх образы в современном стиле. В эту церковь часто ходила мать. Сначала одна, а потом, когда та заболела, таскала и Дашку. Перестала только, когда Даша уже не могла вставать с постели. Сама Вета церковь не переносила, ей там становилось дурно из-за всех этих свечей и удушливого дыма, который разносился из кадила бородатого дьяка.
Девушка опасливо покосилась на ворота в церковной ограде, боясь снова увидеть хрупкую фигурку. Но там, прямо на асфальте, собирая подаяние, сидел старый нищий. Вета брезгливо передернула плечами и отвернулась.
Она потянулась к переднему креслу и положила ладонь Данчику на плечо. Он не переоделся, остался все в той же клетчатой рубашке, которую она помнила с девятого класса. Вета погладила мягкую изношенную ткань. Данчик оглянулся. Глаза у него были, как у несчастного, брошенного щенка, ей стало жаль парня и она снова нежно погладила его плечо.
– Я тетке записку оставил, чтобы не переживала. И не искала. Не могу же я вот так, не простившись… ты же знаешь, она меня вырастила.
– Все нормально, Дань!
Но когда он попытался накрыть ее ладонь своей, быстро отдернула руку. Вета не позволит старым отношениям возродиться и потянуть ее обратно. Она готова начать новую жизнь, и ничто и никто не должен напоминать ей о прошлом, об этом маленьком городишке, о жестокости матери!
