–Ну, хорошо, – наши воины ушли на запад. Но боги-то наши куда же смотрят? Или и им стало уже некогда своим потомкам помогать? Ведь не просто люди гибнут, как ты сказала. Вообще весь народ наш уничтожают. Что ж они, совсем, что ли, нас забросили?
Ответить на это Маруше оказалось нечего. Поскольку она – всего лишь простая ведьма. И не ей судить о воле богов, или угадывать их желания и устремления. Всё же для этого нужны совсем другие способности. Маруша же, хоть для своего возраста и приобрела значительные магические навыки, всё же пока ещё "не доросла" до того уровня, когда становится возможным общение с богами.
Пожав плечами и одновременно улыбаясь (отчего-то – виновато), Маруша сказала:
–Вообще-то я надеялась, что ты мне что-нибудь про это расскажешь. Мне же всего-то пять десятков лет. Откуда же у меня такие знания-то?
Взгляд древней ведьмы, в котором прямо-таки светилось некое, непонятное для Маруши требование немедленного ответа, как будто бы сразу же погас, стал более мягким. Снова показав в усмешке по-детски голые дёсны, старуха заявила:
–Ну, я с богами не общалась. Когда у меня появился выбор, куда податься, – в храм или остаться жить в лесу, я выбрала, как ты догадываешься, второе. А здесь нам боги не слишком-то и нужны. Я сама привыкла со всеми невзгодами справляться. То людей, жадных до нашего добра, прочь отгоню. То бурю в сторону отведу. То вот землю, с небес падучую, полста лет назад пришлось вдали от леса вниз обрушить. В общем, богов я напрасно не тревожила. Думаю, что они обо мне и забыли давно. Наверное, поэтому-то Мара ко мне и не заглядывает так долго.
Маруша, услышав имя богини, в честь которой её и назвали, ощутила в груди невольный трепет. Но, не позволив себе предаваться бесплодным размышлениям, спросила:
–Значит, ты ещё до пятидневной ночи в лес ушла?
Задумавшись, древняя ведьма стала похожа на истукана, облику которого резчик решил придать черты дерева. Настолько лицо старухи испещрили морщины. Снова усмехнувшись, та наконец-то кивнула:
–Ты про тьму-то? Ну, да, до неё. Задолго до неё. Я в лесу-то уже лет двести живу. Поначалу-то ко мне дети, внуки и правнуки приходили. Ну, и другие всякие. А потом, когда потомкам стало не до меня, так я и остальных людей прогонять стала. Нечего им по моему лесу шататься! – Старуха даже ногой притопнула, отчего из-под рваного подола показалась изрядно потрёпанная, изношенная до жалкого состояния, черевичка. – А тьму-то ту я хорошо помню. Я тогда несколько дней не спала, покоя не ведала. Только и делала, что землю с небес роняла. И кто её только столько в небо-то поднял? Может, ты знаешь?
Маруша, грустно улыбнувшись, разочарованно покачала головой:
–Нет, бабушка, не знаю. Уж извини. Наверное, что-то очень плохое тогда произошло. Может быть, даже хуже того, что сейчас творится.
Хозяйка леса, по-старчески покивав, сказала:
–Да-да, наверное. – Она на секунду задумалась, словно бы к чему-то прислушиваясь. После чего, опять показав блестящие беззубые дёсны, посмотрела куда-то за спину Маруши. Даже прищурила не по возрасту блестящие глаза. – Эй вы, а ну-ка, сюда оба идите!
Маруша, оглянувшись, назад, ничего подозрительного не увидела. Но, понимая, что старуха явно знает, что делает, не стала задавать неуместных вопросов. Наоборот, она решила полностью довериться той, чья сила, как Маруша уже смогла убедиться, намного превосходит её возможности.
