Поскольку из кабинета не доносилось ни звука, он рискнул заглянуть в замочную скважину – и его взору предстала согревшая его душу картина: на широком диване мадам Шуазель добросовестно выполняла возложенную на нее задачу.
Когда через несколько минут графиня вышла из королевского кабинета с растрепанной прической, что являлось своего рода доказательством одержанной победы, д’Аржансон с притворным беспокойством спросил:
– Ну как? Дело сделано?
– Да, – ответила графиня, – я ему понравилась, и он счастлив. А она будет немедленно изгнана из дворца: король дал слово.
Д’Аржансон поспешил поделиться счастливым известием с другими министрами.
Однако их радость была преждевременной: мадам Шуазель «отдалась как уличная девка и была быстро забыта, словно речь шла о простой шлюхе».
Не желая мириться с поражением, д’Аржансон обязал свою собственную любовницу, мадам д’Эстрад, соблазнить короля и занять место мадам Помпадур. Молодая женщина сразу же принялась за дело. В один прекрасный вечер, когда Людовик XV прилег отдохнуть на диван, слегка притомившись после сытного ужина, в комнату на цыпочках вошла мадам д’Эстрад и, быстро сбросив платье, легла рядом с королем.
Но государь, уже дремавший под воздействием винных паров, даже не повернул головы в ее сторону.
Тогда молодая женщина прибегла к средствам, которые быстро привели короля в нужное для нее состояние.
Чем она тут же и воспользовалась.
Увы, ее подвиг не был оценен по достоинству, так как протрезвевший на следующий день король ничего не вспомнил и прошел мимо нее, даже не поздоровавшись.
Заговор сорвался…
И хотя д’Аржансону время от времени удавалось укладывать в королевскую постель очередную знатную даму, ни одна из них не смогла уменьшить влияние маркизы Помпадур. Король все еще был страстно влюблен в свою любовницу и осыпал ее драгоценностями, дарил земли, замки и выполнял все ее просьбы.
Только маркиза могла развеять его тоску, когда король впадал в меланхолию. Во второй половине дня она проходила в его покои по потайной лестнице и под аккомпанемент клавесина исполняла арии из опер и модные песенки того времени.
Вечером они отправлялись в известные всем придворным «малые кабинеты» на ужин, на который приглашались самые близкие придворные. А ночью, по словам одного из авторов многочисленных «Хроник», «именно маркиза Помпадур была истинной королевой Франции».
С самоотречением, присущим настоящей христианке, Мария Лещинская мирилась с таким положением вещей. Доказательством тому служит история, о которой потом долго вспоминали при дворе. Однажды вечером мадам Помпадур играла с королевой в карты, когда часы пробили десять раз. Немного смущенная фаворитка попросила разрешения оставить игру.
– Конечно идите, – милостиво разрешила королева.
И мадам Помпадур, присев в глубоком реверансе, поспешила в королевскую спальню.
С некоторых пор влияние мадам Помпадур на все сферы государственной деятельности стало таким большим, что министры и сами были не прочь не только услышать ее мнение, но и получить от нее указания. А для короля она стала главным политическим советником.
В августе 1748 года войска под предводительством Мориса Саксонского вели успешные бои в Голландии, овладевая город за городом. Ситуация осложнилась до такой степени, что мадам Помпадур стала уже опасаться, что ее любовник отправится на войну, оставив ее на съедение ненавидящим придворным. Чтобы воспрепятствовать отъезду короля, мадам Помпадур решила склонить короля к заключению мира. Последующие события помогли ей добиться желаемой цели.
