Век великих экспериментов - страница 6

Нашему поколению, да и отцам, и дедам, выпало жить без душевного обращения. В прошлом остались: кокетливо-зазывное «барышня», уважительное «госпожа (господин)», ласковое «сударыня (сударь)». Даже отстранённое и разделяющее «гражданин (гражданка)» не удержалось в обиходе, и на многие десятилетия жителям СССР досталось шипящее и гремящее – «товарищ».

Понятное дело, каждому времени своё обращение.

«Господа» и «судари» были сметены революционным переворотом, и неприятие этих слов революционными массами вполне объяснимо: и в первом, и во втором обращении в корне приближение к Господу, к Государю…

Недолго продержалось растерянное от невиданного смешения всех устоев, цепляющееся за память о старом добром времени обращение «барышня». В начале двадцатого века в первом социалистическом государстве не безобидный флирт, а социальное положение стало определяющим в отношениях, и важнее всего было знать, кто в разделившемся, разбредшемся обществе друг, единомышленник, а кто враг. Эта необходимость определила главное слово классовой борьбы, так удачно найденное и апробированное во Франции во времена тамошней революции. Это универсальное слово «гражданин», которое, с одной стороны, по соображению революционеров всех времен и народов, должно было объединять независимо от национальности, цвета кожи, проживающих в государстве, с другой – разделять, исходя из социального статуса и идейных убеждений.

В российской истории объединения в государство посредством именно этого слова разных сословий, правда, не получилось, и отчасти по этой причине в стране с начала новой постреволюционной эпохи параллельно существовали спаянное единоверием «товарищ» и заведомо ставящее по другую сторону «баррикад» слово «гражданин»…

С годами накал социального противостояния поубавился, жизнь смягчилась и упорядочилась, обращение «гражданин» вошло в жёсткую сцепку с иными словами, создавая сочетания типа «гражданин следователь», «гражданин пассажир», а слово «товарищ» разлетелось по огромной державе, продолжая сплачивать и уравнивать.

Но декларируемое равенство скоро стало вызывать сомнения, да и женщина (всё же немалая составляющая общества) перестала быть только боевым другом, а превратилась в представительницу прекрасного пола, и по этим причинам обращение «товарищ» всё меньше и меньше устраивало. И на короткий период вывернулось из прошлого редкое, в новой среде несущее скорее иронию, нежели романтический призыв к знакомству – «барышня». Сентиментальные представители советской интеллигенции попытались вернуть в обиход монархически-благозвучное «сударыня (сударь)», но и оно не пришлось ко двору и скоро уступило место кличкообразным: «девушка», «женщина», «бабка», «мужчина», «юноша», «дед», универсально несущим одновременно и половую, и возрастную характеристику.

Вернулось в более широкий обиход и слово «гражданин», продиктованное прежде всего расширением сферы услуг и несущее оттенок подобострастия и отстранённости в одно и то же время. И всё реже и реже звучало в обиходе боевое, пахнущее дымом былых сражений, а по отдалении от этих событий приобретающее интимно-дружеский оттенок («были ведь и мы молодыми») слово «товарищ». Теперь оно набрало монолитное звучание и стало неподъёмным для личности. Им пользовались либо во множественном лице: «товарищи делегаты», «товарищи партийцы»… Это помпезно-торжественное «товарищи»… Либо конкретно и указующе: «этот товарищ…», «товарищ Иванов (Петров, Сидоров)»…