Великолепные Эмберсоны - страница 23

– Я не об этом. Что он за человек?

– Надо отдать ему должное. Он старый друг семьи, когда-то был здесь адвокатом – правда, долгов имел больше, чем практики, но до отъезда из города со всеми расплатился. Но ты ведь не просто так спрашиваешь, а хочешь сначала узнать, чего он стоит, прежде чем связываться с его дочерью? Ничего конкретного сказать не могу, хотя, судя по ее премилому наряду, с деньгами у них все в порядке. Однако тут судить сложно, сейчас принято потакать молодым, и как твоя матушка исхитрилась купить тебе эти жемчужные запонки на те деньги, что ей выдает отец, для меня загадка.

– А, перестань! – прервал племянник. – Как я понял, этот Морган…

– Мистер Юджин Морган, – поправил дядя. – Правила хорошего тона требуют, чтобы юноши…

– По-моему, в твое время юноши мало что знали о правилах хорошего тона, – опять перебил Джордж. – Как я понял, этот мистер Юджин Морган был добрым другом нашей семьи.

– Семьи Минаферов? – невинно спросил дядя. – Нет, мне помнится, он с твоим отцом не…

– Семьи Эмберсонов, – нетерпеливо сказал Джордж. – Как я понял, он проводил много времени в доме.

– Что тебя коробит, Джордж?

– В смысле «коробит»?

– Ты явно раздражен.

– Ну, мне показалось, что он чувствует себя здесь совершенно как дома. А то, как он танцевал с тетей Фанни…

Эмберсон рассмеялся:

– Боюсь, в сердце тети Фанни всколыхнулись былые чувства, Джорджи.

– Она что, была в него влюблена?

– В этом она не была одинока, – пояснил дядя. – Он был… он пользовался популярностью. Могу я задать вопрос?

– Какой еще вопрос?

– Мне любопытно, ты проявляешь такой страстный интерес к родителям всех девушек, с которыми танцуешь? Может, это новая мода, и нам, старым холостякам, тоже пора ее перенять. В этом году модно спрашивать о…

– Да перестань же, – сказал Джордж и развернулся. – Я просто поинтересовался…

Он не договорил и пошагал через залу к девушке, ожидающей, когда его высочество соблаговолит наконец пригласить ее на обещанный танец.

– Извините, что заставил ждать, – пробормотал он, а она радостно вспорхнула ему навстречу. Казалось, она светится от счастья, потому что он вообще пришел, но Джордж привык видеть, что девушки искренне рады танцевать с ним, и не обратил внимания на ее чувства. Он танцевал механически, все время думая о мистере Юджине Моргане и его дочери. Удивительно, но именно отец, а не дочь не выходил у него из головы, и он не мог объяснить – даже самому себе – эти навязчивые мысли.

По совпадению, пусть и не совсем случайному, мистер Юджин Морган в то мгновение тоже думал и говорил о Джордже Эмберсоне Минафере, хотя и не по собственной инициативе. Мистер Морган как раз спустился в курительную комнату на втором этаже и обнаружил там восседающего в одиночестве пожилого джентльмена.

– Джин Морган! – воскликнул мужчина, радостно поднимаясь с места. – Слыхал, ты в городе, но боялся, что ты меня подзабыл!

– Как бы не так, Фред Кинни! – с таким же дружелюбием откликнулся мистер Морган. – Вижу наконец твое истинное лицо – прямо под тем, которым ты сегодня прикрываешься. Надо было постараться получше, если уж надумал спрятаться.

– Двадцать лет! – сказал мистер Кинни. – Лица меняются, а уж как меняется поведение!

– Да уж, да уж! – энергично согласился старый друг. – Мое-то поведение давно изменилось – и весьма неожиданно.

– Помню, – сочувственно сказал мистер Кинни. – Да, жизнь – странная штука, когда оглядываешься назад.