– Послы с Мероны утратили дар магии и не могут показать нам, что творится на их планете. Связи с колыбелями нет, Империя зортеков ставит помехи, но мавелы доверяют рассказу меронийцев о трагедии.
– Тогда нужно помочь! ― воскликнула Маша.
– Это чрезвычайно опасно для всех землян. В последнее время инопланетные цивилизации потоком засылают разведчиков, пытаются проникнуть к источнику жизни Земли. Мы охраняем входы, уничтожаем разведчиков и десантников, но если это им удастся, как удалось на Оларе и Мероне, то в отсутствие кристалла и единственного хранителя, то есть, вас, Мария, Земля обречена. Кое-кого из ценных людей мы, конечно, сможем забрать в свой мир, но земная цивилизация людей кончится катастрофой, как закончилась у атлантов.
– И я должна решить сама?
– Да. Мавелы против вашего отлёта с кристаллами, даже если меронийцы останутся у нас, как заложники.
– Если посланцы станут заложниками, разрушится сам дух Союза колыбелей, ― твёрдо сказала Маша. ― Пусть они нарушили букву закона Союза, зато следовали духу, а это важнее.
– Да, ― вздохнул с сожалением великан, ― землян нарушениями буквы закона не смутишь. Итак, ваша воля ― лететь на помощь?
– И без всяких заложников! Земляне всем цивилизациям во Вселенной должны показать, кто мы такие!
– Дитя любви, жертва несчастья ― вы, Мария, становитесь магом… С тяжёлым сердцем, но и с безграничным уважением принимаю ваше решение.
Сердол поклонился Маше, отошёл и что-то сказал своим помощницам, те поклонились Маше и удалились.
Тем временем Юлёна-дракон, клацая острыми зубищами и щуря влажные изумрудные глаза, утробно рычала и в нетерпении била по полу хвостом, высекая искры и гоня тучки цветной пудры:
– Скорей бы кончилась эта фигня: мне пора лететь на праздник цветной пыльцы! Там такие потешные небожители!.. Вы как знаете, а я уже высосала добрый бочонок веселящего нектара, теперь хочу обсыпаться цветной пыльцой ― с носа до кончика хвоста! Маш, дай зеркальце. Почему мой рюкзак в том мире остался? Ага… Очаровательная мордашка! Гребень покрашу в ярко оранжевый, бока ― в тёмно-зелёный, концы лап ― белые, пусть будут как в перчатках и носочках, хвост… ― Юлёна так и сяк попробовала увидеть себя в зеркальце. ― Большой дракон не умещается в осколке: не мой размерчик! А хвост в какой цвет покрасить, а, Маш? ― Она поставила хвост в большой вопросительный знак. Все присутствующие отпрянули, кто-то даже упал. ― Я серьёзно!
– Да ну тебя, ― отмахнулась Маша. ― У нас здесь такие дела!
– Я с тобой ― на любые «такие дела»! Героями России станем: телевидение, награды, подарки, то-сё!
– Ты не дракон, а девушка, не забывайся! ― пыталась внушить Маша, озираясь по сторонам.
– Ладно тебе, это сон! Мне раз приснилось, когда мы Пушкина проходили: я царицей морскою была, а золотые рыбки и дельфинчики в винтажных передничках мне служили.
– А сама?
– Сама большим дельфином была. Но летучим драконом ― в тысячу раз интересней!
– Я сказала: «дела», значит, у нас возникли серьёзные обязательства.
– Ой-ой, только не надо! Вот закончим школу, университет, устроимся на работу, выйдем замуж, родим дракончиков ― тогда у нас возникнут серьёзные обязательства. А пока ― гуляй, девушка! И Ванька пойдёт на твои «такие дела», если в них есть новая техника и, конечно, если трусы ему раздобудем. Смотри, как жмётся в маломерках, умора!
Юлёна-дракон опять принялась было ржать, передёргивать блестящей чешуёй на боках и бить хвостом об пол, но Маша одёрнула подругу:
