Велнесс - страница 59

Они одновременно машут друг другу через темный переулок. Одновременно смеются. Совершенно одинаково смущенно прикрывают рот рукой. Она зовет его коротким кивком. Он тут же выбегает из своей квартиры и мчится к ней.

– Ты как будто все время у меня в голове, – говорит он. – Как будто она теперь принадлежит и тебе тоже.

– Я хотела сказать то же самое!

– Вот видишь?

– Я провела небольшое исследование, – говорит она.

– О чем?

– О любви.

Он смеется.

– Ты исследовала любовь? – Она смотрит на него так, словно говорит: «А ты думал?», и он с улыбкой замолкает. – Ну конечно, ты ее исследовала. Рассматривала со всех сторон.

– Это часть моей практики. Мы изучаем любовь. В последнее время я много читаю – работы по культурной этнографии, психологической антропологии…

– Типичная Элизабет.

– Ага.

– И что же?

– И что мне интересно – так это то, что у представителей самых разных культур очень схожие взгляды на любовь. Люди по всей планете, разделенные континентами, океанами и временем, ни разу не говорившие друг с другом, независимо друг от друга пришли к одному и тому же мнению о любви. Что, по-моему, просто прекрасно.

– И к чему они пришли?

– Любовь одновременно и связана с нашим телом, и обособлена от него. Она часть нас самих, но в то же время отделима от нас.

– Я не понимаю.

– Люди думали, что любовь – это нечто вещественное, что она находится где-то внутри тела. Как жидкость в чаше. И если вдуматься, то это блестящая метафора. Это объясняет, почему любовь ощущается почти физически, физиологически.

При этих словах он крепко обнимает ее, как бы подтверждая мысль. Она обнимает его в ответ и продолжает:

– А еще это объясняет, почему любовь иногда непостоянна, почему бывает так, что она проходит. Потому что это субстанция. А субстанции имеют свойство заканчиваться.

– А где она находится? Что служит чашей?

– Большинство людей думали, что сердце. А еще волосы, или почки, или кровь, или крошечное животное, которое живет у нас внутри.

Тут он отстраняется и испытующе смотрит на нее, теперь уже с явным интересом.

– А вот с этого момента поподробнее.

– Про животное?

– Да. Расскажи мне про него.

– В общем, до того, как мы узнали о существовании мозга и нервной системы, люди верили, что жизнь им дает что-то живое внутри. Именно так они объясняли сознание: как будто в них есть нечто, что движет ими и контролирует их. Животное внутри животного.

– Что-то вроде души?

– У него были разные названия, но в принципе да. Это была сама сущность, квинтэссенция человека, его истинное «я», которое обычно представляли в виде птицы, летучей мыши, змеи, бабочки или какого-то еще важного для той или иной местности существа.

Джек кивает и переводит взгляд на собственные колени, и на его бледном лице за длинной черной челкой проступает печаль, которую выдают морщинки, собирающиеся вокруг темных глаз.

– Что такое? – спрашивает она.

– Ничего, – отвечает он. – Просто я однажды слышал эту историю. Когда был ребенком. Я думал, что это выдумка.

– Что именно?

– Что, пока ты спишь, твоя душа покидает тело и отправляется исследовать мир.

– Ага.

– Так что, когда тебе снятся сны, то, что ты в них видишь, – это на самом деле путешествия твоей души. Иногда душа – это птица, летающая повсюду, а иногда мышь. Она принимает облик животного и изучает мир.

– Да, именно так. Люди в это верили.

– И суть истории, которую я слышал, заключалась в том, что иногда – редко, но все же – твоя душа встречается с другими душами, которые тоже путешествуют. И поэтому, когда в реальной жизни ты встречаешь кого-то, кто кажется тебе очень знакомым, кого ты вдруг