Когда полиция в своих официальных заявлениях ссылается на «оперативные данные», то чаще всего имеются в виду наводки неназываемых осведомителей. Эти загадочные личности с риском для жизни добывают ценную информацию, и если она способствует раскрытию преступлений, награды получают не они, а полицейские чины. А осведомители пусть радуются, что они вообще на свободе, ведь почти все они висят на крючке какой-нибудь статьи… Очень удобно.
В Пафосе на полицию давно работает, о чем, конечно, мало кто знает, бывший россиянин греческого происхождения. Скорее наоборот: грек с русскими корнями. Урожденный Игорь Свиридов на Кипре превратился в Йоргоса Свиридаса. Обосновался здесь, как он сам говорит, потому что потянуло на родину предков. Но скорее всего срочно покинул Россию из-за какой-то аферы. Подавал себя как гениального писателя. Но ничего эпохального так и не сочинил. Одно время работал в Археологическом парке, но его неуёмная натура не выдержала нудного ковыряния в раскопе под палящим солнцем. К тому же склонность к местным домашним винам подорвала его и без того хрупкую дисциплину. Влип в какую-то новую аферу с кредитками и, чтобы не сесть, чуть ли не сам предложил свои услуги полиции – одинаково боялся и тюрьмы, и депортации…
В девяностые годы русские вдруг стали прибывать на Кипр в огромном количестве и информаторы из их среды стали очень полезны для полиции. Заезжие бандиты хотели навязать здесь всем свои понятия. Начались разборки с местными, дело доходило до перестрелок, но потом полиция арестовала буйных и постепенно навела порядок. Пришлось даже посадить несколько полицейских и чиновников, оказавшихся особенно падкими на взятки и вошедших в откровенный сговор с криминалом.
Та эпоха закончились, русская мафия притихла, в последнее время себя ничем особенно не проявляла. Братва усвоила, что глупо нарушать закон в раю, где зимой температура выше 20 и фрукты валяются под ногами. Живи и радуйся.
Свиридас хорошо знает новогреческий, свой в диаспоре, работать устроился в турбюро «Балалайка», как раз обслуживающее его бывших соотечественников. Общение с ними приглушило ностальгию, свойственную русским, и позволило из первых уст узнавать, что на самом деле происходит в России. Туристам Свиридас на всякий случай представляется не своим именем, а как Хренос Завракис, чем вызывает у всех улыбку. Таким простеньким способом добивается к себе благорасположения, которое способствует легкому общению с людьми. Теперь он знает всё обо всех, поставляет информацию в немереных количествах. Даже с перебором, много лишнего. Так сказать, раскрыл наконец свой недюжинный литературный талант. Его письменные донесения больше похожи на сочинения, которые просятся к публикации. Правда, последствия такого обнародования могут быть очень плачевными для самого автора. Хаджипулос дал ему агентурный псевдоним на русский манер: Нектарий Амброзиевич. Уж больно сладко пьет и кушает, поет и пишет.
Первое время он так боялся разоблачения, что проявлял крайнюю изобретательность при назначении мест тайных встреч. То на отдаленном пляже Риккос, то в священных катакомбах, то вообще за городом в горах. Хаджипулосу надоели эти перемещения по окрестностям, и, наплевав на конспирацию, он стал приходить к нему домой. Свиридас еще не накопил на свое частное жилье, арендовал квартирку в малолюдной части Пано-Пафоса, на втором этаже старого дома с несколькими выходами. По соседству с рыбной лавкой «Улыбка дельфина». Появление здесь постороннего человека подозрений не вызывает. Зачем могут встречаться двое мужчин? Правильно: чтобы хорошо выпить! Так что посещать Свиридаса удобно, хотя и далековато от центра. Машину c полицейским маяком приходится оставлять за несколько кварталов.
