Сиес внимательно посмотрел на Чарли и продолжил:
– Я так подробно об этом говорю потому, что вскоре тебе предстоит общаться с людьми, и тебе необходимо знать, как они получили столь всестороннее образование. А получили они его благодаря именно церебростилю, всего за двадцать восемь дней, причем с новой информацией они работали каждый день в течение получаса, а остальное время были заняты налаживанием связей между различными ее блоками, и это, кстати, не отвлекало их от прочих занятий.
– Я бы хотел посмотреть на это устройство, – сказал Чарли.
– Здесь его нет, но ты с ним уже знаком. Иначе как бы ты выучил наш язык всего за двенадцать минут?
– Это был тот шлем в операционной у Миелвиса?
– Именно.
Некоторое время Чарли размышлял, после чего сказал:
– Сиес! Но, если вы располагаете такими возможностями, зачем мне самому изучать Ледом перед тем, как вы отправите меня домой? Почему бы не вбить в мою голову всю необходимую информацию с помощью церебростиля? Еще двенадцать минут – и готово!
Сиес мрачно покачал головой.
– Нам важно узнать твое мнение о нашей цивилизации, – сказал он. – Твое мнение, мнение Чарли Джонса. Если ты узнаешь истину посредством церебростиля, это неплохо. Но нам нужно, чтобы ты все узнал с помощью инструмента, который называется Чарли Джонс. И нам интересны выводы, которые сделает по поводу нашего мира именно Чарли Джонс, и никто иной.
– Ты полагаешь, я не смогу поверить во все, что увижу?
– Думаю, да. Понимаешь, церебростиль действительно покажет нам реакции Чарли Джонса на истину. Но твои собственные наблюдения дадут нам возможность увидеть реакцию Чарли Джонса на то, что он сочтет истиной, а это разные вещи.
– Но зачем вам это нужно?
Сиес пожал плечами.
– Мы определяем собственный азимут, – сказал он. – Выверяем курс.
И, не дав Чарли оценить сказанное и задать следующий вопрос, Сиес поспешил подвести итог.
– Мы не маги и не волшебники, – сказал он. – И не удивляйся, когда ты поймешь, что мы также не являемся культурой изощренных и разнообразных технологий. Конечно, мы многое можем. Но все, что мы делаем, мы делаем с помощью двух устройств, которые, как сообщил мне Филос, тебе были неизвестны. Это – А-поле и церебростиль. С их помощью мы решили две главные проблемы – проблему энергии, которой у нас теперь более чем достаточно, и проблему образования, на которое мы больше не тратим ни время, ни людские ресурсы. И это освобождает нас для другого.
– Но для чего? – спросил Чарли.
Сиес улыбнулся.
– Ты увидишь…
– Мам! – говорит Карен.
Джанетт купает свою трехлетнюю дочь в ванне.
– Что, солнышко?
– А я правда появилась из твоего животика?
– Да, солнышко!
– А вот и нет!
– Кто тебе сказал?
– Дейви говорит, это он появился из твоего животика.
Джанетт смеется.
– Да, это правда! – говорит она. – А ну-ка закрой глазки, а то мыло попадет.
– Но если Дейви появился из твоего животика, почему я не появилась из папиного?
Джанетт кусает губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Она всегда так делает и, как правило, ей удается сдержаться, если только первыми не начинают смеяться дети.
– Почему, мам?
– Детки появляются только у мам, солнышко.
– А у пап никогда?
– Никогда.
Джанетт взбивает пену и смывает, взбивает и смывает – пока Карен, отмытая и розовощекая, не открывает свои голубые глаза.
– Я хочу пускать пузыри, – говорит она.
– Но, солнышко, я только что промыла твои волосы.
