– Почему обязательно прохиндее? – недовольно дула губы Юлька.
– Потому что доверчивая ты очень, тебя любой окрутит и вокруг пальца обведет.
– Ну уж нет, – не сдавалась дочь. – Это я на вид такая наивная, а на самом деле…
– А на самом деле, ты еще наивнее! – хватал и щекотал дочку Костя.
– И ничего не наивная! – отбивалась, как могла, Юлька. – Вот увидишь! Я такого себе отхвачу парня, крутого, убойного…
– Скорей всего, убогого, – подначивал Костя и хохотал, видя, как психует и пытается найти достойный ответ девочка.
– Я с тобой не разговариваю! – кричала Юлька и бегала в другую комнату.
Но дуться на отца долго она не могла. Уже через несколько минут водворялся мир, и Юлька вновь висла на отце.
…Вероника так и не уснула. Мысли, воспоминания, планы на будущее мешались в голове, рождали фантастические картины. Давняя привычка вести неслышный спор с воображаемым противником совершенно её измотали. Она встала, подошла к окну.
До рассвета оставалось не более часа. Было тихо. Так тихо в городе не бывает, только на дальних его окраинах. Присмирели собаки и петухи, ни ветерка, ни шороха. И звездное небо над миром. Все отдыхают, чтобы утром, набравшись сил, вступить в схватку с проблемами, заботами. На Еремейке утро начинается часов в пять, чтобы к тому времени, как идти на работу, все дела были сделаны: поросята и другая живность накормлена, сад-огород прибран. А после работы вновь на подворье: чистить навоз, кормить братьев меньших, хорошо бы до дождей выкопать картошку, сгрести и сжечь мусор, перекопать грядки. Мало дел?!
Вероника стояла у окна и вспоминала, как она часто ночами вот также стояла с маленькой Юлькой на руках и загадывала желания на падающую звезду. Когда дочке было восемь месяцев, она в первый раз заболела. Днем вызвали врача, который осмотрел девочку, но не нашел ничего страшного.
– Небольшая простуда и зубки режутся. Купите лекарство, давайте больше теплого питья, и все пройдет, – пожилая врачиха сложила чемоданчик, потрепала Юльку за пухлую щечку. – Ничего, все пройдет. На прием придете черед неделю.
От лекарства у дочки разболелся животик, и всю ночь Вероника и Костя носили Юльку на руках, тихонько массировали спинку, пели песенки.
– Костя, ложись, – Вероника немного поспала и теперь была очередь мужа. – Спи спокойно, я до утра с ней похожу. Утром, если она не уснет, позвоню маме, чтобы меня сменила, – она говорила шепотом, хотя Юлька и не спала.
Дочка страдальчески морщила личико, кряхтела, матери приходилось то и дело вытирать потное тельце. Оставшись одна в спальне (муж отправился спать в зал), Вероника распеленала дочку, уложила на животик и начала медленно, бережно водить пальцами по спинке. Подушечками пальцев она чувствовала напряжение мышц вдоль позвоночника, дочка от боли выгибалась, кряхтела, хныкала. Но это было испытанное средство в борьбе с кишечной коликой, и Вероника продолжала массаж. Часто именно таким способом мать в детстве избавляла её от вздутия живота.
Через четверть часа напряжение в мышцах заметно ослабло. Вероника несколько раз перекатила дочку с боку на бок, а потом завернула в пеленку и уложила себе на грудь животиком. Массаж и горячее тело матери сыграли свою роль, и девочка заснула. Боясь потревожить сон малышки, Вероника встала у окна и засмотрелась на звездное небо. Она не могла представить то расстояние, которое отделяет её от ближайшего небесного светила, а также размеры звезды, и возможность любой из форм жизни на ней. Ей казалось, что черное полотно неба с серебристыми вкраплениями звезд сделано специально для таких полуночников, как она. Глядя на звезды, она не чувствовала себя одинокой, ей не было скучно наблюдать за таинственным перемигиванием звезд или неожиданным падением одной из них.
