Верная Богу, Царю и Отечеству - страница 35

Интерес к Григорию Распутину в Петербурге был вызван не только его глубокой верой и удивительными способностями, но подогревался ещё и тем, что его поведение было совершенно необычным. Он проявил себя как яркая, самобытная личность. Держался независимо, без всякого подобострастия, достоинства не ронял в любом обществе. Всех называл на «ты», вел себя совершенно по-мужицки, мог есть руками, при встрече по своему простонародному обычаю троекратно лобызался со всеми, и дамами в том числе. Такие весьма странные «манеры» и «этикеты» сибирского крестьянина шокировали и оскорбляли интеллигентную, высокообразованную и утонченно воспитанную публику. Внешний вид вполне соответствовал привычкам. У Григория Ефимовича была длинная, мужицкая борода, ношение которой в высшем обществе запрещено было ещё при Петре I. Но всё это терпелось до поры до времени, поскольку в Григории Распутине многие видели всего лишь диковинку, новый источник развлечения и праздного любопытства, требующего постоянного удовлетворения. Привлекали слухи о его прозорливости, целительных способностях, на что человек часто бывает так падок.

Все более возраставшая неприязнь к Распутину со стороны Великого князя Николая Николаевича усугублялась ещё и тем, что их позиции по отношению к назревавшей войне были противоположными. Великий князь жаждал войны, был, используя современный языковый оборот, ярким представителем «партии войны». Григорий Ефимович, как известно, был её противником и пытался повлиять (впрочем, совершенно безуспешно) в этом вопросе на Императора. Григорий Новый (Распутин) открыто указывал на ошибочность позиции Великого князя Николая Николаевича и те отрицательные последствия, которые произойдут в случае развязывания войны, призывал не слушать Великого князя в этом вопросе (более подробно об этом будет рассказано далее).

Врагами Распутина являлись представители всё той же «общественности». Но они были врагами не только его лично. Это были враги Самодержавия, враги русского народа, враги России. И хотя сами эти деятели вышли из недр русского народа, их ослепление было связано с потерей ими национального самосознания, вследствие утраты глубинной связи со своим народом, его обычаями, традициями, его верой. Например, князь Львов, не понимая русский народ, не чувствуя его душу, его чаяний, пытался подтянуть его до своего уровня, придумывал реформы, программы воспитания, образования и проч. Не следовало ли прежде понять свой народ, полюбить его, поучиться у него, увидеть вековую мудрость, величие и красоту народного, крестьянского духа, остаться верным вере своего народа – Православию. Вместо этого – пустая декларация о любви, которая на деле обернулась циничной жестокостью к своему народу. Не в этом ли кроется причина гражданской войны? Поскольку отчужденная беспощадность, вызванная нежеланием понять свой народ, породила ответную слепую ненависть народа к господам.

В этом же состоит главная причина того, почему «общество» не приняло, не могло потерпеть рядом с собой крестьянина Григория Распутина. Его личность, простые обычаи, замешанные на глубокой вере в Бога, преданности Русскому Царю, вековых традициях крестьянского быта, казались дикостью. Его крестьянская мудрость воспринималась как оскорбление их премудрости, премудрости века сего. Два этих мира оказались несовместимыми. Русского крестьянина смог понять и полюбить только Русский Царь и Русская Царица. Они оказались с ним одного, русского, духа. И за это на Них, Русских Венценосцев, обрушилась лавина ненависти тех, кто этот дух терпеть не мог, – та самая «либеральная интеллигенция», прогнившее, выродившееся «общество».