— Всё в порядке? — спрашивает Виктор, пристально глядя мне в глаза.
— Да, просто мне показалось, что где-то поблизости Шолохов, — выдаю на одном дыхании.
— Не показалось, — покачивает головой Виктор и чуть щурится.
Неужели он увидел нас с Романом?
В горле застревает ком, а наши взгляды с Усольцевым скрещиваются, и я пытаюсь понять, в каком направлении двигаться дальше: сказать правду, или солгать?
— Скорее всего, бывший муж следит за вами. Я видел его машину на парковке. Странно, что вы не пересеклись в медицинском центре, но не суть. Сначала я подумал, что он решил подкупить персонал, но нет — этот вариант точно отпадает.
Хочется спросить почему, но я держу язык за зубами и не произношу ни звука. Достаточно уже вчерашнего провала. Следует держаться из последних сил, чтобы не сболтнуть что-то лишнее и не упустить последний шанс получить доступ к ребёнку. Хотя есть ли у меня этот шанс? После разговора с психологом в последнем я совсем неуверенна.
— Я получил большую часть результатов осмотра. Впрочем, лучше нам поговорить в кафе, погода портится, а ваш пиджак вряд ли спасёт от холода и уж тем более не поможет укрыться от дождя.
Я смотрю на небеса и только теперь замечаю, как сильно сгустились на них тёмные тучи. Пусть мне хочется узнать решение Виктора прямо сейчас, но стараюсь ничего не спрашивать у него. Сажусь в машину и ловлю на себе заинтересованный взгляд.
— Что-то не так? — спрашиваю я.
— В общем, я думал открыть вам дверцу, но не успел. Всё в порядке.
Передо мной никогда не открывали дверцы. Особенно в последнее время. Я не привыкла к подобным проявлениям нежности (или заботы?) и теперь не считала это необходимостью.
Зачем ждать, если у меня есть свои руки, которые растут из правильного места?
Усольцев садится на водительское место, заводит мотор, и мы выезжаем. По пути я просто смотрю в окно и не решаюсь завести разговор, чтобы не показать, насколько сильно мне важен положительный ответ.
Мы входим в уютное кафе, расположенное неподалёку от медицинского центра, и заказываем обед. Если честно, есть не хочется совершенно, пусть я и не ела ничего со вчерашнего обеда, однако я всё равно делаю заказ. Как только официант уходит, Усольцев улыбается мне.
— Я поговорил со всеми. Психолог считает, что вы не подходите на роль няни для Сони.
Вот же гад!
Психолог, конечно же.
Ох, как бы мне хотелось посмотреть ему в глаза и сказать, что слишком многое он о себе возомнил.
Не подхожу на роль няни?
Просто прекрасно!
Тогда почему Усольцев решил притащить меня сюда?
Хочет устроить прощальный ужин?
Хитро улыбаюсь, вспомнив про свой план «Б». Я оставила наручные часы в гостевой комнате Усольцева, поэтому у меня будет повод вернуться к нему в дом. И там я постараюсь заполучить ДНК Сони любыми путями, потому что шанс у меня останется только один.
— Он объяснил мне свою позицию, и я бы согласился с ним, наверное… Не стану скрывать от вас момент, который ему не понравился: вы хотите подарить любовь моей дочери, но это чревато в первую очередь для вас, Вероника. Полюбив Соню, как родную, вы можете привязаться к ней, и расставание с малышкой окажется болезненным. Кроме того, с таким подходом Соня тоже может полюбить вас и начать принимать за родную мать.
«Я и есть родная!» — хочется закричать, но я молчу, лишь поджимаю губы, чтобы вдруг не сболтнуть что-то.
Малышка наверняка почувствует родного человека во мне.
