Мама долго возилась на кухне, поэтому устала и пошла спать в свою комнату. Стася уехала с Кириллом. Как же хорошо, что они помирились! У меня от сердца отлегло!
Дом погрузился в тишину. Все уснули. Только я ходила в полумраке, из стороны в сторону. Туда-сюда. Передумала уже много чего, а когда малыш угомонился, положила его в люльку с закрытыми боковинками и пошла в кухню, чтобы что-то перекусить. Ночной жор меня совсем не радовал, но организм требовал свое…
На кухне я провела минут двадцать в надежде, что малыш не проснется. Убедилась по радионяне, что в спальне тишина и покой, и решила заглянуть к Антону в ту спальню, где он расположился.
Муж лежал на спине, не проснувшись, когда я тихо к нему подкралась. Скинула халат и юркнула к нему под одеяло, поглаживая в темноте кожу на груди, животе, чуть пощипывая в попытке добудиться.
– Сонь, – сонно пробормотал он, а я забралась сверху, укладываясь ему на грудь. – Ребенок, – он дернулся, оглядываясь.
– Няня, – пояснила я коротко, кивая на белый гаджет на тумбочке, – мы услышим, если он проснется. Давай мириться?
– У тебя уже ничего не болит? – ухмыльнулся он, подтягивая меня на себя и показывая низом живота, что мириться он более чем готов.
– Да, – промурлыкала я, потираясь носом о него и втягивая в себя любимый и родной аромат, – и я очень соскучилась…
Мне ужасно хотелось этой близостью доказать нам обоим, что ничего не изменилось. Пусть свет был выключен, пусть мы сделали всё тихо и быстро, пусть я боялась боли и не могла расслабиться из-за постоянной тревоги, что вот-вот проснется малыш и прервет нас, но всё же я сделала первый шаг. И муж на меня больше не злился. Он был таким же страстным, как всегда, целовал меня с любовью, нежностью.
Потом я ушла, чтобы быть с малышом. Уснула с улыбкой.
Но разбудил меня страшный крик ребенка.
***
Димочка, конечно, и обычно был капризным, беспокойным, плохо спал, но с таким ором он точно не просыпался. Меня просто подбросило в воздух. Перепугавшись, я подскочила с кровати и склонилась над люлькой. Всмотрелась в красное перекошенное личико. Маленький ротик кривился, малыш суетливо дрыгал ручками и ножками.
– Что ты, малыш? – стала его расспрашивать, поднимая на руки и прижимая к себе. Гладила и успокаивала. – Что-то болит? Ты чего? Ну-ну, маленький, мама тебя покормит сейчас, чего ты?
В груди на ощупь накопилось немного молока, и я, сев на постель и оголив сосок, попыталась прислонить ротик ребенка к нему и покормить. Не тут-то было. Вроде такой маленькой, а уже такой сильный, малыш оттолкнул меня и раскинул руки в стороны. Еле хватило сил его удержать и не дать упасть. Я не ожидала, что он начнет меня отпихивать. Господи!
– Опять не ест? – мама, зашедшая в комнату, с ходу поняла, что происходит. – Давай быстро смесь сделаю. Надо в поликлинику по-быстрому собираться.
– В поликлинику?
– Ты что? – остановилась она на пороге. – Забыла? Я же тебе вчера говорила, что у нас сегодня прием у педиатра. Ночью надо спать, а не по дому бродить. Слышала, как ты ходила, – упрекнула она меня, выходя в коридор.
Точно. Мама же вчера напомнила, что мы идем к врачу, а у меня из головы вылетело. Что с моей памятью? А проснуться и правда не сразу удалось. В голове стоял туман. Легла поздно и еще ворочалась, вспоминала, как сладко обнимал и ласкал меня Антон. Правильно я сделала, что сходила к нему ночью. Это стоило лишнего часа сна. Надеюсь, Димочка со временем станет спокойнее и мы будем спать в одной постели, как настоящие муж и жена.
