Болезнь братьев определял самый настоящий доктор, приехавший в общину одним из первых. Его звали Кирилл. Он заходил к больному, осматривал, ставил диагноз. Желающих отлынивать от общих дел было мало. Такие, как правило, встречались среди новичков, но они быстро отсеивались – уезжали или уходили.
Впервые осматривая меня, брат Кирилл сказал:
– Ты здоров. Твоё недомогание связано с душевными переживаниями и психологическими перегрузками.
Усмехнувшись, сказал:
– Врачи на мне крест поставили.
– Лишь Бог не ошибается, а врачи – люди.
– У меня непроходящие боли.
– Фантомные проявления другой реальности.
– Это как? – не понял я.
– Со временем разберёшься. А пока постарайся руководствоваться правилом Мирослава: «Что случилось со мной, то хочу».
– Не очень ясная мысль. Объясни.
– Думай своей головой.
– Табиб, у меня температура под сорок.
– Табиб?! – удивлённо переспросил доктор.
– Восточный лекарь, – пояснил я.
– Интересно, откуда такие познания.
– Неважно. Так как насчёт температуры?
– Защитная реакция организма, который борется с чужеродной субстанцией. Подобные симптомы не должны беспокоить, – заявил врач и ушёл.
Из рассказов Антона узнал, что брат Кирилл до общины жил в монастыре и был монахом. В своей комнате держал иконы и молился, что не мешало быть последователем Селивёрстова. Антон утверждал, что табиб знал нечто особенное, чем мог бы зарабатывать в городе миллионы. Доктор за месяц поставил парня на ноги, избавив от тяжелейшей наркотической зависимости.
Брат Коля тоже с большим почтением относился к врачу, и каждый вечер проводил в медпункте по сорок минут. Возвращался вдохновлённым и сияющим. Как-то после одного из таких визитов, Коля захотел научиться готовить.
– А ты разве не умеешь?
– Нет, – кратко ответил он.
Старший брат Алексей ничего не имел против, и я стал обучать старика. Большую часть рабочего времени теперь приводили, что называется, плечом к плечу. Невольно в глаза бросались перемены, происходившие с братом Колей.
Вначале внимание привлекли руки. Набухших вен после каждого визита к доктору становилось меньше. Однажды они пропали совсем. Не стало морщин, исчезли складки кожи, ногти заблестели словно их покрыли бесцветным лаком. Руки старика не вязались с лицом, как будто принадлежали другому человеку.
День ото дня брат Коля становился сильнее. Если в первые дни он с трудом передвигал пятилитровые кастрюли, то теперь спокойно заносил со двора по два ведра воды. Дыхание при этом оставалось ровным, словно старик и не поднимался на второй этаж. Как-то попросил принести полведра картошки. Брат Коля приволок сетку, в которой было килограммов двадцать.
Не выдержав, поинтересовался:
– Ты всегда был таким сильным?
– Нет.
– Месяц назад умирал, а теперь скачешь молодым жеребцом. С чего бы?
– Так нужно.
После небольшого раздумья, сказал:
– Нужность я понять могу. Но как у тебя получается?
– Использую с вибрацией «Правила больших «Д».
– С какой вибрацией?
– Если тебе нужно, спроси у доктора, – буркнул Коля, давая понять, что не хочет разговаривать.
Никогда не любил назойливых людей и сам не навязывался, но вибрации больших «Д» пробудили любопытство.
– Доктор меня тоже осматривал, но ни о каких вибрациях не говорил, – тихо произнёс я, словно разговаривал сам с собой.
Честно говоря, хотелось узнать о них от старика. Но брат Коля сделал вид, что не слышит.
Через два дня снова столкнулся с загадкой вибраций больших «Д». Случилось это при обстоятельствах, вначале испугавших меня. Брат Коля передвигал большую кастрюлю с горячей водой и неосторожно поставил её на край плиты. Она наклонилась, и приличная порция кипятка пролилась на ноги старику. Тот вскрикнул от боли. Я усадил брата Колю на табуретку и засучил штанины. Ошпаренные ноги были красными, а кое-где появились волдыри.
