– Я могла бы распечатать. И вы бы посмотрели в спокойной обстановке, Александр Николаевич, – я напряжена до предела. Ощущения, словно и не было этих лет.
– Ты, я смотрю, работу вовсю новую ищешь, – мужчина бесцеремонно открывает свернутый ярлычок с сайта по подбору персонала.
– Присматриваю, – становится нечем дышать. Меньше всего я хотела бы, чтобы он знал, что я ищу новое место.
– Из-за меня? – мужчина дышит мне в макушку, а я вдыхаю запах его парфюма.
– Нет. С чего вы взяли? – обращаюсь на “вы”, пытаясь выстроить дистанцию. Вот только проблематично это сделать, когда он так близко. Взгляд сам собой останавливается на руке, что держит в руке мышку. На пальце нет кольца, но есть глубокий след, как если бы он его носил несколько лет подряд и совсем недавно снял. “Был женат”, – приходит в голову догадка.
– Так, предположил, – не оборачиваюсь, но чувствую, что он пожал плечами.
– Мне пора, – я больше не могу чувствовать его близость и сидеть как истукан.
– Что за важные дела? – мужчина выпрямился, и я вскочила, словно на иголках сидела.
– Надо позвонить настройщику кондиционеров. В конференц-зале он сломался и охлаждает безостановочно, – я схватила телефон, блокнот и выскочила из кабинета. Плевать, что кабинет не закрыла, там нет ничего ценного. И там, между прочим, остался мой начальник.
Марго, дурында. Сколько ты от него бегать-то будешь? Что ж он такой настойчивый-то? Сделал бы вид, что не узнал меня, и дело в шляпе. Подумаешь. Делов-то. Мы с ним и провстречались-то всего ничего. Четыре месяца. Познакомились весной. Шел невероятно сильный дождь. Просто ливень. Я спешила по Арбату на встречу к Полине. Мы хотели погулять, но резко изменившаяся погода испортила наши планы. Мы с Полиной снимали квартиру в спальном районе. Хоть и учились в разных местах, но жили вместе. Дружим с детства. Жили в соседних подъездах, учились в одном классе. Поступили обе в Москву и, естественно, стали жить вместе. Полинка в тот день была дома. У них заболел препод и им поменяли пары. И в итоге день был свободным, а у меня пары закончились пораньше. Вот и хотели мы прогуляться, а то за учебой эти пять лет практически и столицы не видели. Дождь загнал меня и многих других прохожих под козырек какого-то кафе. Внутрь зашли те, кому это заведение было по карману, а мне хватило бы только, наверно, водички попить. И то не факт.
Я продрогла и стояла в уголочке, чтобы не мешать входящим и выходящим посетителям, когда вышел двухметровый детина и рыкнул на меня, чтоб я валила отсюда подальше. Вот тогда на меня и обратил внимание молодой мужчина, выходящий с приятелем из этого самого кафе. Он заступился, распрощался с другом и, вернувшись в кафе со мной, купил горячий чай и пирожное.
“Вот так вот за чай и пироженку тебя и поимели, Маргошка”, – мысленно усмехаюсь. Тогда-то он был героем, а сейчас я понимаю, что просто увидел легкую добычу, и даже тратиться не пришлось. Ломалась я ровно месяц, а потом крепость пала, бастионы рухнули, и я сдалась. Он был моим первым и, как ни прискорбно признать, единственным мужчиной.
Я шла в конференц-зал и набирала на телефоне номер компании по ремонту этих чертовых кондиционеров. Меня переключали с одного оператора на другого. А потом просто сказали: ваш звонок очень важен для нас. И включили релаксирующую музыку. Словно понимали, что я сейчас где-то далеко в прошлом. Тогда я была уверена, что он обо всем позаботится, обо всем подумает. Он предлагал мне съехать от Полины, снять квартиру, чтобы ничего не мешало нашим встречам. Я боялась сказать об этом подруге, так как в одиночку она б тогда квартиру не потянула. Я тогда объяснила все Саше, и он понял. Вернее сказал, что понял. Он приносил нам вкусняшки, и мы уходили с ним гулять до утра. Полина ворчала, что я завалю ГОСы, а мне было все равно. Я была так влюблена, что не думал ни о чем. Первая любовь и сразу такая, что хоть в омут с головой. Сразу так, что мир сузился до одного человека, и все остальное стало неважно.
