– Боже! Что делать? – паника, словно парализовала меня, приклеив намертво к полу. Одно неловкое движение и он, …заметил меня!
– Эм? – удивленно спросил Джон, поставив вазу на место.
Что ты тут делаешь, в смысле на полу, за диваном?
Как мне хотелось, провалится в этот момент, стать не видимой, просто исчезнуть, но так повести мне не могло.
– Я…, искала тебя, – краснея, выдавила из себя.
– И…, – улыбаясь с нескрываемым интересом, спросил он, – что же произошло?
– Ваза упала, – покраснела я еще сильнее и опустила глаза в пол.
В этот момент рядом с моим лицом возникла его рука.
– Давай же, Эм, смелее, – улыбаясь, произнес он, – я не укушу!
Да, вот смелости мне как раз и не хватает, но я все равно протянула ему свою руку, и он помог мне подняться с пола. Мое лицо в этот момент искривилось от боли в плече, которое я все же ушибла сильнее, чем думала.
– Эмм, милая, – с волнением в голосе произнес Джон, – все в порядке.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
Я кивнула в ответ.
– Может отвести тебя в спальню, ты сможешь до нее дойти? – заботливо спросил он.
– Нет, давай останемся здесь, – взмолилась я, ведь совсем не хотела идти в спальню и оставаться с ним вдвоем там, наверное, потому, что перед глазами, то и дело смутно всплывали картинки, которые все время напоминали о прошлой ночи рядом с ним, а он это явно помнит не смутно. Еще хуже было то, что если бы мне предстоял выбор, то я, не задумываясь, поступила бы так же! И сейчас мне так захотелось оказаться в его объятьях, как никогда и ничего не хотелось! Это наваждение, какое то, от которого я никак не могла избавиться. Что со мной, я никогда в жизни не поступила бы так, и если бы, хоть кто то, сказал мне о том, что я так смогу, я, наверное, больно ударила бы этого человека, за гнусную и обидную ложь.
Джон помог мне подняться и посадил на светлый диван, безумно мягкий и приятный на ощупь, как оказалось. Сам сел рядом, непроизвольно его рука потянулась к моим волосам, упавшим мне на лицо, но о чем-то подумав, он положил ее себе на колено и, отвернувшись от меня, встал.
Я быстрым и незаметным движением, убрала волосы с лица за плечи, чтобы не разбудить в нем этого желания снова.
Мое сердце бешено колотилось, и я все дрожала как ненормальная.
– Хочешь воды? – спросил он и пошел к столику стоящему у левой стены с графином и бокалами.
– Да, – пробубнила я, глядя ему в след.
– Ты устала, – произнес он, наливая воды в бокалы, – превращение отняло у тебя много сил, вот ты и дрожишь. Тебе нужно больше пить, чтобы организм привык к нашей атмосфере.
Не успела я моргнуть и задать вопрос возникшей в моей голове, как Джон уже сидел рядом со мной на диване, и протягивал мне бокал с водой.
Пить, на самом деле хотелось жутко, да и есть тоже. Я протянула руку, чтобы взять бокал, и случайно коснулась его руки, и дрожь пробежала волной по всему моему телу, отозвавшись необычным теплом в моем животе, и заставив меня посмотреть ему в глаза.
– Ты боишься меня? – вдруг сухо спросил он, не сводя с меня черных глаз.
– Нет, – как будто заучила эту фразу, ответила я.
– Тогда почему ты дрожишь? – удивленно спросил он.
Может тебе холодно.
– Да, – спокойно ответила я, – меня знобит.
– Понятно, – задумчиво сказал Джон, и, встав с дивана, взял алое покрывало, лежавшее на кресле рядом, и бережно укрыл меня им. Весь внешний вид Джона говорил о том, что он очень хочет меня о чем-то спросить, но никак не может решиться. Постояв немного у дивана, и подумав о чем-то, он осторожно присел, поближе ко мне, а я стала дрожать еще больше. Тогда он наклонился ко мне, и нежно поцеловал меня в лоб. На миг дрожь прошла, я смотрела в его темно серые глаза и никак не могла оторваться. Он смотрел на меня и его явно, что-то терзало.
