— Саша сказала, что ее отец предлагает мне пожить у них, — первые слова, что я услышал за несколько дней, пока он здесь находится. Вот как? Получается, что он не разговаривал только со мной… Жаль, что жизнь не перепишешь. Что я могу исправить? Алены больше нет. Ее смерть тяжкой виной лежит на мне. Бью себя по карману, щупая сквозь ткань брюк пузырек с успокоительным. Заглушаю боль в груди, которая поселилась между ребер и постоянно шевелится, сдавливая жгутом все внутри. Я должен заслужить прощение сыновей… Хотя бы младшего.
— Я согласен. Донской завтра завезет меня домой, чтобы мог собрать свои вещи, — продолжает бесцветным голосом сын.
Все. Нет больше гнезда Белович. Последний ребенок уходит, хлопнув дверью. Зачем мне туда возвращаться? Там все напоминает, как мы были счастливы. Остались только тлеющие угли от того, что было. Своим предательством я сам все уничтожил. Дни одиночества, похожие друг на друга, стали моим крахом. Я — тень того Натана — отца, мужа и просто самодостаточного человека. Спустил все как песок сквозь пальцы. Зачем мне жить? Ради чего?
— Хорошо, Лео. Я буду ждать тебя. Помогу собраться.
— Я ему помогу! — раздался голосок.
Совсем забыл, что тут дочь Донского. Пигалица прожигает взглядом далеко не наивным. Подходит и встает рядом с Ленькой. Не могу оторвать глаз от их рук, они словно притягиваются неосознанно. Девчонка тянет тонкие пальчики, и сын захватывает их, втягивает в свою ладонь и твердо сжимает. Почему у меня такое чувство, что между нами пропасть бездонная? Сашка… Она заберет моего мальчика — я читаю в ее взгляде именно это. Она хочет, чтобы я убрался и оставил их… Насовсем? Вот уж хренушки! Похоже, я сглупил, разрешив сыну пожить у Миши. Слаб ты стал, Белович. Против тебя время, обстоятельства, собственные сыновья и друзья. Пигалица… Стоп! — встряхиваю головой. Сейчас напридумываю себе черте что. Лео нужно прийти в себя, а рядом со мной не получится. Как только я приближаюсь, сын шарахается, словно от прокаженного.
— Кое-что из одежды тебе привез, — кидаю пакет на кровать.
Вот и все, говорить больше не о чем. Молодежь явно ждет, чтобы я ушел. Замечаю взгляд девчонки, направленный на моего парня, в нем столько нежности. Током пробивает насквозь. На меня когда-то тоже так смотрела Аленка. Вдох-выдох. Больше некому… Это твое наказание, Натан, за блядство, за пренебрежение к той, которую был должен беречь сильнее, чем самого себя.
Мутным взглядом ищу выход. Заставляю свои ноги двигаться, сипло выдав: «До встречи, сын». Я не жду ответа, его точно не будет. Сейчас главное не показать свою боль, успеть выскочить за дверь и закинуть таблетку под язык. Совсем разваливаюсь по частям, но мне себя не жаль. Лег бы рядом с любимой женой, да нужно убедиться, что у мальчишек будет все нормально… Да какое там нормально? Кирилл очень сильно изменился. Вместо заботливого и доброго парня я вижу отчаянного беспредельщика, которому все пофигу. Мне страшно за него и сделать ничего не могу — нечем удержать. Старший стал зарабатывать деньги на запрещенных гонках, которые почти сразу же сливает в клубах и на тусовках. Я молюсь, чтобы он не подсел на наркоту. Если останется крайний способ закрыть его где-то в частной клинике, за высоким забором… После этого Кир может окончательно сломаться. Вся надежда, что одумается ради младшего брата.
9. Глава 9
