Задумавшись, Вероника опять начала рассуждать вслух:
— И потом, наш герцог истинный герой. Мы все чтим в памяти его подвиг.
В ответ на ее слова Рыцарь зловеще расхохотался, заложив за широкий кожаный пояс большие пальцы обеих рук. Вероника чуть не уткнулась носом в его широкую грудь, так резко он преградил ей дорогу.
— Что же такого сделал ваш хваленый герцог, будучи еще сопливым мальчишкой? Он не спас жизнь отцу, не уберег город от разграбления, даже себя не смог защитить той страшной зимой.
В гневе от подобного заявления Вероника отпрянула назад и бесстрашно замахнулась пустой корзинкой.
— Не смейте так говорить о нашем господине! В самый тяжелый день он вернулся сюда и разделил участь Тарлинга.
— И это ты называешь подвигом, девочка? Истечь кровью в холодном подвале, а потом очнуться в ледяном ручье и даже не помнить, как туда попал.
На глаза Вероники внезапно навернулись слезы обиды. За герцога, вовсе не за себя.
— Вы ничего о нем не знаете. Ничего! Любая девушка будет счастлива и горда носить его имя.
— И даже ты, Вероника? - бесцеремонно спросил Рыцарь.
— О! Я… я не попаду на церемонию встречи, меня не внесли в список вероятных невест.
— Отчего же? – поразился Ламарк. - Я-то подумал, что перед нами самый прелестный цветок в здешнем саду.
— Да-да, и у роз бывают колючки… - от волнения она вдруг стала излишне откровенной. - Но дело совсем в другом. Мои родители никогда не заключали брак, и Бургомистр решил, что это серьезное препятствие.
— Чепуха! - воскликнул Ламарк. - Мой отец вообще не собирался жениться на матушке, достаточно было того, что признал меня сыном.
— Довольно громких слов! У тебя, наверно, жар начинается, ты не в меру болтлив.
Рыцарь стянул перчатку и положил большую ладонь на гладкий белый лоб юноши, а потом повел руку ниже и крепко зажал ему рот.
— Тш-ш! Слишком много говоришь, а потом вновь станешь сокрушаться из-за своей несдержанности.
Вероника оцепенела от властности этого жеста. Разве охранники так ведут себя по отношению к господам…
— Что вы делаете? Отпустите, ему нечем дышать.
Наконец раскрасневшийся Ламарк смущенно откашлялся и, как ни в чем не бывало, вновь обратился к спутнику:
— Я лишь хотел сказать, что Конта не столь щепетилен в выборе супруги. Если девушка добра, скромна и привлекательна - ее происхождение не столь важно. А кто был твой отец, Вероника?
Она вдруг поняла, что не в силах больше продолжать тягостный разговор и совместную прогулку, надменность и язвительность Рыцаря чрезвычайно угнетала.
— Мой отец был простой солдат и... (вздох) он не вернулся с войны. Да! А теперь извольте ступать по во-он той тропе между лавками мясника и продавца специй, – она приведет вас к речке. Замок Снегирей оттуда видно как на ладони. Останется лишь перейти мост. Если не найдете ночлег в окрестностях замка, вернитесь к площади, где мы встретились, и спросите дядюшку Баффо. Каждый укажет вам его дом. Наш сосед будет рад гостям, если, конечно, они добрые люди и им есть чем платить за постой. Прощайте!
Уже не скрывая слез, Вероника подхватила края старенького плаща и, неловко задев плечом Рыцаря, побежала в сторону реки. Морозный ветерок обдувал ее лицо, заставляя полыхать щеки. Пальцы замерзли и никак не хотели попадать в варежки на льняной веревке, продетой в рукава.
"Давно пора избавиться от детского приспособления, но что поделать, если я их постоянно теряю..."
