Никто из исследователей не пишет, что дом Ипатьева «…был недавней постройки и с комфортом, необычным ещё в то время: с ванной комнатой, проточной горячей водой, электрическим освещением…» В доме Ипатьева располагалась контора местного агентства по заготовке чёрных металлов. Металл заготавливали в тех местах, где располагались шахты и конечно, специалисты, жившие в этом доме, могли свозить в этот дом заготовки металла, его образцы и хранить их там как на складе. У них были и повозки и автомобили. К тому же к дому была подведена железнодорожная ветка. Из этого следует, что дом не являлся изолированным зданием и никак не подходил на роль тюрьмы. Спрашивается, куда подевались эти специалисты, и почему их никто не опрашивал? К тому же в этом доме до нового 1918 года, жили друзья капитана Ипатьева, приехавшие погостить к нему из г. Петрограда. Куда они пропали? Почему Ипатьев не сообщил о них следствию? Итак, мы видим, что никакой информации о том, где находиться семья или её останки инженер Ипатьев не сообщил. И самый последний вопрос: где же на самом деле находился дом крупного промышленника Н. Н. Ипатьева и был ли он единственным? Оказывается, был ещё один дом. Правда, использовался ли он для того, чтобы содержать там царскую семью, или другой семьи, не ясно. Хотя принцип «заложничества» тогда использовался большевиками и применялся не только по отношению к членам Дома Романова. К этому надо добавить, что семью могли содержать и вне г. Екатеринбурга. К примеру, в районе г. Шадринска. Может быть, он находился в районе Шадринска? Если это так, то это лишний раз подтверждает историю, рассказанную Филатовым В. К. о спасении Цесаревича и о том, что события летом 1918 года развивались иначе.
Особый интерес представляет протокол допроса князя Львова Г. Е., бывшего главы Правительства, которое он возглавлял до прихода на этот пост А. Керенского. В нем содержится информация о царской семье до выезда из Петрограда, о её контактах, а также о положении дел на Урале и Сибири в 1918 году13>8.
1920 года июля 6 – 30 дня Судебный Следователь по особо важным делам при Омском Окружном Суде Н. А. СОКОЛОВ в г. Парижедопрашивал в качестве свидетеля, князя Георгия Евгеньевича Львова, 59 лет, православного, проживавшегов г. Париже. Он рассказал Соколову А. Н., что онбыл Председателем Совета Министров в составе Временного правительства, восприявшего верховную власть в России после отречения Императора Николая II от Престола.
Задачей правительства было оградить бывшего носителя верховной власти от возможных эксцессов первого революционного потока. Читая показания князя Львова и показания других лиц, обращаешь внимание на то, что все они состоят из четырёх, пяти, шести частей и это является показателем устойчивого интереса следователей к определенным темам. Вначале опроса человеку задаётся вопрос о нём самом, затем, где он находился в момент революции, затем о его отношении к царской семье, после этого задавался вопрос о тайных организациях, создававшихся для спасения семьи, а также о политической ситуации до революции и расстановке сил. Из протокола допроса князя Львова, а это было уже на территории другой страны, можно понять, что он не хотел и не стал выкладывать всю информацию следователю ни о своих контактах, ни о том допрашивали ли его большевики, когда он находился в тюрьме или нет. А если это так, то он был для них лишь заложником, который мог заплатить большой выкуп за своё спасение, но не только за своё. Почему? Здесь можно рассмотреть следующую версию. Князь Львов был хорошо знаком по своей должности с Императором и выполнял как глава Правительства России его указания, в том числе связанные и с безопасностью страны и безопасностью царской семьи. Соответственно он обладал знанием важных государственных секретов, о которых он мог вообще никогда и никому не рассказывать. Не надо забывать, что князь Г. Е. Львов, будучи премьер – министром одновремённо возглавлял, как в своё время и Столыпин П. А., МВД России. (Князя Львова после его ухода в отставку сменил на посту министра МВД Ираклий Церетели, а его в свою очередь Алексей Никитин). В 1915 году противник наступал, русские войска были вынуждены оставить Польшу, предварительно эвакуировав заводы, людей и технику, и другие учреждения в тыл.
