– Фига-се! – прохрипела я, уставившись на раковину, полную зубной пасты. – Это как? Это, вообще, что?
Крак! В моих руках лопнула, переломившись пополам, зубная щётка. И тут до меня дошло. Это начали проявляться те самые неожиданности, о которых говорил мне Стас. Я стала сильнее и, судя по всему, намного. Кое-как смыв пасту, я аккуратно, двумя пальцами завернула кран. А то, мало ли… ещё наводнения в доме не хватало! Потом на цыпочках вернулась в комнату и отыскала мобильник. Судорожно пролистав список памяти, нашла номер наставника.
– Але, Стас! Я будильник сломала! И щётку и… ой, я не разбудила?
– Нет, стрекоза, – смеётся Жданов. – Я уже не сплю. Значит, началось? Так, давай, завтракай и подгребай ко мне. Будем смотреть, что с тобой делать. И это, с кранами и техникой там поосторожней! А то твои родители разорятся!
– Да, я уже поняла, – скорбно вздохнула я. – И… и что, это теперь навсегда так?
– Так, не навсегда, – весело отвечает Стас. – Твоя сила ещё только начинает расти, Ярослава. Так что, скоро будет ещё хуже! – и уже серьёзно прибавляет. – Лучше всего на время переехать ко мне. Так ты избавишь и себя и родителей от кучи проблем.
– А это обязательно? – насторожилась я.
– В общем-то, нет, – вздохнул Жданов. – Смотри, решать тебе.
– Тогда, я лучше останусь здесь, – ворчу я. – Мама и так места себе не находит, волнуется. Стас, а сколько все это будет продолжаться?
– Понятия не имею! – честно ответил волк. – У каждого этот период и проходит и проявляется по-разному. У кого-то все происходит быстро, за пару недель. У кого-то нестабильное состояние тянется месяцами. Одни переживают это легко, другие мучаются от зуда, жажды и прочих малоприятных ощущений. Некоторые и от боли с ума сходят. Если у тебя будет все плохо, Ярослава, я тебя заберу к себе не смотря ни на что. Это, надеюсь, понятно? Я теперь в ответе за твою жизнь.
– Я поняла, Стас, – вздыхаю я. – Ладно, надеюсь, все обойдётся. Скоро буду!
Я отключила телефон, и быстренько оделась. Голубая кофточка, синий сарафан с огромными, голубыми пионами, вышитыми мамой по подолу. У меня много было таких сарафанов. Мама у меня известный мастер по вышивке! К ней за заказами в очередь за полгода выстраиваются! Плотная, синяя сумка из заморской ткани "джинси" тоже расшита голубыми узорами, но это уже не просто украшение, а оберег. Мою сумочку ни украсть нельзя, ни испортить! Ну, разве что, волхвы позарятся, что рунное старое письмо знают. Телефон осторожненько положила в кармашек и направилась в кухню. Зачаровать, что ли?
На кухне дым стоял коромыслом. Мама нажарила уже целую гору котлет, большую жаровню картохи с печенью. Папа устроился у окна с газетой и чашкой утреннего кофе.
– Что-то ты рано, – хмыкнул он. – Обычно до обеда в выходные валяешься.
– Серёжка, разбудил! – мрачно ворчу я. – Пап, а сколько стоит зачаровать вещи от поломок?
– Смотря что, на сколько и для чего ты хочешь зачаровать, – невозмутимо отвечает папа. – А тебе зачем?
– Ну, так, просто… – вздыхаю я. – Просто я будильник сломала. Нечаянно. И ещё зубную пасту… купить надо, – я поймала мамин ошарашенный взгляд, ехидный папин и со скорбным видом пояснила. – Я теперь все время так все ломать буду, пока не привыкну. Стас говорит, это может и несколько месяцев продлиться.
– Ну, тогда нужно сразу всю квартиру зачаровывать! – смеётся папа. – А заодно и лестницу и скамейки во дворе! А ты что зачаровать хотела?
