Вертикальный разум - страница 25

– Мики Муноз, первооткрыватель сёрфинга и мастер по изготовлению досок

Последние несколько лет я замечаю, как одна и та же тема раз за разом возникает в разговорах со старыми скалолазами типа меня. Сейчас мы получаем больше удовольствия, чем раньше, когда мы были молоды. Большинство из нас 10 или 20 лет назад лазали гораздо больше, но, кажется, это не влияет на наши ощущения. Сравните немощного старичка (может, я слегка преувеличиваю), который болтается на верёвке, получая удовольствие после срыва с 12+ (или 11+, или 10+) с молодым скалолазом, рыдающим после падения с 5.14. Какова разница, кроме сложности и возраста? Скорее всего, значительно различались их цели и мотивация.

Так почему эти старички настолько больше удовольствия получают от лазания? Несколько причин, которые мы слышали и приводили сами:

• внутренняя мотивация: гораздо больше желания лазать появляется по внутренним мотивам. Возможно, эти мотивы были у нас всегда, но сейчас они более влиятельны. Мы приходим на скалы, чтобы наслаждаться ощущениями, движением, камнем, природой вокруг и общением с друзьями;

• внешняя мотивация: не всегда внешняя и внутренняя мотивация противопоставлены друг другу, но для большинства пожилых скалолазов увеличение влияния внутренней мотивации обосновано снижением количества внешней. Нас уже вряд ли спровоцирует на подвиги желание славы, известности или спонсорства;

• другие ожидания: нам по-прежнему нравится быть в форме и усердно тренироваться, но мы уже не рассчитываем побить собственные рекорды;

• самоидентификация: мы осознали, что определение «скалолаз» описывает нашу личность только отчасти. Мы пережили уже циклы ухода из спорта и возврата в него из-за травм, детей, работы и неожиданностей. Если мы не можем лазать, это расстраивает, но не уничтожает морально. Мы и без этого сохраняем ценность;

• перспектива: мы знаем, что скалолазание – это восхитительно. Именно поэтому мы после всех этих лет продолжаем им заниматься. Но ещё раз, мы уже справлялись с травмами и смертями, растили детей и противостояли жизненным сюрпризам. В конце концов мы осознали, что в жизни есть вещи более важные, чем скалолазание;

• терпение: учитывая всё сказанное про самоидентификацию и перспективу, терпение наше велико, что означает меньше разочарований. Мы меньше, чем молодёжь, переживаем, когда вынуждены пропустить тренировку или выезд на скалы;

• меньше страха поражения: подробно обсудим страх поражения в главах 7 и 8, но в его основе беспокойство о том, как нас оценивают другие. Для нас это просто не так значительно, как было раньше, по многим причинам. Мы меньше ждём от себя, и другие наверняка тоже. Мы уже пережили много лет далеко не лучшей формы и результатов. Мы осознаём, что в жизни есть более важные вещи, чем скалолазание, и что скалолазание определяет только часть наших личностей. Таким образом, неудача больше не кажется такой страшной угрозой;

• меньше сравнения с другими: сравнение себя и окружающих связано со страхом поражения. Такое сравнение на длительном промежутке времени часто становится причиной несчастья, даже если в отдельные периоды мы вроде бы справляемся. Возрастные скалолазы реже втягиваются в эту игру. И опять же, нас не так много, и нам нечасто хочется сравнивать себя с более молодыми спортсменами;

• щедрость: щедростью замечательный психолог Эрик Эриксон называет желание людей среднего и старшего возраста делать что-то для своего сообщества. Они вызываются добровольцами, чтобы помогать другим людям, особенно младшим поколениям. В скалолазании это часто принимает форму помощи молодым скалолазам в том, чтобы добраться до скал, в наставничестве или разработке новых трасс. Всё это, особенно последнее, даёт возможность возрастным скалолазам внести свой вклад, который останется ещё на многие годы и принесёт удовольствие тысячам скалолазов;