Правда, стоило ей только выйти, как наступила моя очередь. Настроенная достаточно философски, я вошла в кабинет шефа. Загорулин что-то громко выстукивал на клавиатуре.
«Ишь, какая деловая переписка, — отметила я про себя, — как бы Сергею не пришлось потом приклеивать кнопки»
— Садись, не стой столбом, — бросил Загорулин, не отрывая взгляда от монитора.
Какое дивное приглашение. Но лучше не спорить, себе потом будет дороже. И думать не про вредного шефа, а про новое платье, которое я обязательно куплю после работы. Как раз мой цвет, размер и там ещё изумительная брошка.
Тут же лучше вообще не особо вникать в то, что сейчас можно будет услышать. Куда полезнее поразмышлять над составлением письма для физического лица Медовикова Владимира Дмитриевича, прямо с утра позвонившего и сообщившего о желании нанять меня для помощи в одном разбирательстве с подрядчиком. Видимо, господь сжалился и решил подкинуть подработку в достаточно короткий срок. Я уже успела прикинуть, что отведённого срока должно хватить, и сумма, которую скоро переведёт Дианка, как раз покроет остающуюся дыру. Всё должно получиться. Вот только Загорулин…
— Как семинар? — спросил тот, словно что-то почувствовал.
— Всё прошло хорошо, — с непроницаемым лицом ответила я, хотя стало немного жарковато.
О да, хорошо. Настолько хорошо, что по приезду домой обнаружила в кармане визитку с телефонами Лебедева Глеба. Но при этом кроме рабочего там был ещё один. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться — личный. Гладкий прямоугольник, зелено-золотой, с эмблемой «Фемиды». И едва уловимо от него пахло хвойной горечью, можжевеловой такой. Прямо как кожа Лебедева. И не стоило думать, как трусливо хотелось немедленно набрать номер и спросить, когда можно прийти в отдел кадров? Загорулин всё равно не оставит меня в покое.
Конечно, всё это из разряда фантазий. Лебедев, может, и был серьёзен, но я не собиралась никуда сбегать. Пусть и на работу теперь идти хотелось не очень. Где-то глубоко пробудилось очень нехорошее чувство, что ситуация будет только усугубляться.
— Вынесли ли вы что-то полезное? — снова спросил Загорулин, наконец-то отправив письмо, и посмотрел на меня.
Охо-хо, а глаза-то красные. Да и весь какой-то нервно-дёрганный. Неужто юная нимфа бортанула, найдя себе кого-то попривлекательнее?
— Да, — кратко ответила я. А что распространяться?
— Ну, прям образец ораторского искусства, — криво усмехнулся Загорулин. — Что-то туго с красноречием. Или выходные удались?
В последнем вопросе было столько яда, что я искренне изумилась. Это намек на пьянку, что ли? Или на жаркую ночь с «женихом»? Ну так не ваше дело, Всеволод Николаевич.
— Удались, — спокойно и ровно сказала я, не отводя глаз и не собираясь давать Загорулину возможность разъяриться. — Оба моих выходных были проведены в области на консалтинговом семинаре компании «Кимо», в течение которого я присутствовала на одиннадцати лекциях.
— Велико достижение, — отмахнулся Загорулин. — Народу много было?
Я чуть пожала плечами. Мол, я же юрист, а не коммерсант, не считала.
— Прилично.
Честно говоря, я совершенно не понимала, к чему клонит начальник. Возникало ощущение, что хочет за что-то раздолбать, но не может найти причины. С одной стороны это было забавно, с другой — держало в напряжении. Ибо, кто ищет, тот найдёт. А искать Загорулин умел весьма неплохо.
