– Полина Кузьминична, вы бы поменьше вмешивались в чужие дела, некрасиво вы поступили с Романом.
– А чего я такого спросила? Ну, спросила о зарплате, разве это плохо? Роман хороший сотрудник и может хорошо зарабатывать, – лицемерила «Госдеп».
«Рязань» пришел, налил чай и сел за стол. Он задумался. Сотрудники начали вести разговор.
– Вчера, моя дочь купила новый телефон за двадцать тысяч. В телефоне есть много функций. Он способен делать качественные фотографии, можно слушать музыку.
– Пока есть дочери, как у вас Полина Кузьминична, у продавцов телефонов будет работа. – Очнулся «Рязань».
– Да, моя дочь покупает все самое качественное, – продолжала хвалиться «Госдеп».
– Вот только зачем вашей дочери – студентке первого курса, такой дорогой телефон? – Спросил «Рязань».
– Я и моя дочь покупаем только все дорогое и качественное, – тотчас, произнесла заученную фразу «миллионщица».
Тоня присела со своей чашкой и внимательно посмотрела на «Рязань». Она сидела неподвижно и всеми фибрами своего тела втягивала разговор, проходивший между «Госдепом» и «Рязанью».
– А если честно, – начала «Госдеп», – денег не хватает, ни на что. Покупаем всякую ерунду, то дорогие телефоны, то журналы, и так продолжается изо дня в день…
Практически каждый день сотрудников этого НИИ начинается с утреннего чаепития с печеньем и пирожными с кремом из «жалоб на жизнь». Большинство сотрудников только и описывали все то худшее, что произошло с ними за предыдущий день. Сетовали на свою жизнь, приправляя свои «блюда» россказнями и завистливыми рассказами о своих знакомых. Каждый надеялся на жалость от собеседника, каждый внутри радовался, если вдруг у собеседника происходило что-то ужасное. Все жили по принципу: пусть будет плохо, а если у меня плохо, то у соседа должно быть еще хуже, а от этого мне будет хорошо.
Тоня поставила на стол пакетик с пирожными ее собственными домохозяйственными руками и сказала:
– Угощайтесь.
«Рязань», любитель халявного сладкого накинулся на пирожное, и, откусывая кусочек, вдруг сморщился и стал в руку выплевывать едва пережеванное пирожное.
Тоня бледнела от ужаса. Ее кулинарное искусство было оценено по высшей отметке, с разницей лишь в том, что она получила высший отрицательный балл.
Как выяснилось, в крем пирожного был замешан не на варенье, а на томатной пасте с перцем – чили. Начинку случайно перепутала подслеповатая Тоня, когда готовила его накануне.
И эта история могла иметь продолжение, рассказывал «Рязань» Веселову, если бы в это время не зашел ты.
– Веселов, – почему-то по фамилии представился я.
«Рязань», понимая, что наконец-то в лаборатории появится особь мужского пола и будет о чем поговорить, улыбнулся.
Знакомство прошло гладко, благо кроме Тониных пирожных были засохшие пряники «Госдепа», которые в ее семье не доели, а, как известно на работе, голодные аспиранты все съедят…
Разговор начался обо мне. Мне пришлось фильтровано рассказать о своей жизни, понимая, что в женском коллективе лучше сразу рассказать, чем потом, от третьих лиц узнавать что-то новое о своей биографии и открывать новые страницы фантастической саги.
