Веселый третий - страница 7

Гошка ушёл домой и что-то долго не возвращался. Наконец прибежал – батюшки! Планку принёс! Здоровенная, выше метра, наверно. Сосед-столяр дал. Бывают же добрые люди.

Теперь всё в порядке, опять стало хорошо и весело. Выбрали две подходящие линзы и прикрепили их на концах планки. Все как написано. Стали смотреть пока что на окна противоположного дома, потому что небо было ещё светлое. Наводили, наводили – что такое? Ничего не видно. Просто так весь дом видно, а в телескоп ну хоть бы какое окно чердачное показалось – нет! Тут Гошка догадался – вот умная голова! – что сразу двоим смотреть нельзя, двое всегда толкаются. Стали смотреть поодиночке – и всё равно.

– Трубка всё-таки нужна, – заключил тогда Гошка.

Пожалуй, что так. Хоть она и не главная часть, а без неё не выходит. Планка длинная, дрожит в руках, и линза с линзой никак не совпадает. А это уже главное.

Пришлось читать то, что пропустили, и клеить бумажную трубку. Какая трудная оказалась: то широка, то узка, то ещё что-нибудь. Наконец склеили. Посмотрели – дальний конец опять прыгает. Тьфу ты! Ничего не поделаешь, подставку надо. Штатив, как она в книжке называется. Целый вечер с этим штативом возились. Уж на небе звёзды появились, а телескоп всё не готов. Но вот укрепили на подставке, дрожание кончилось. А всё равно ничего не видно, только мутное пятно.

– Знаешь, давай линзы сменим, – предложил Шурик. – У нас ведь ещё есть.

Вставили другие, потом ещё раз меняли. Всё одно. Вот тебе Марс и Юпитер! Одна Луна была тут как тут, так сама в окно и лезла.

– Свинство это, не телескоп, – сказал Гошка. – Шамбабамба какая-то.

Он всегда теперь говорил «шамбабамба», когда недоразумение какое-нибудь досадное получалось.

А Шурик со зла стихи сочинил. У него всегда так: как настроение испортится, так начинают стихи получаться. А когда дело совсем скверно, так по нескольку штук сразу выходит, как сейчас:

И всё вот в таком духе. Лишь про Луну особо:

Гошка был вполне согласен с такой характеристикой планет. Тут вернулся Костя, Шуриков брат. Он глянул на телескоп и спросил, что это за безобразие? А когда узнал, сказал: «Хм!»

– Чего «хм»? Ничего и не «хм»! – Шурик вырвал у него телескоп.

– Не брались бы, вот чего. Это для старших школьников.

– Подумаешь! Другие старшие делают тяп-ляп. А мы старались.

– Зря старались.

– Почему зря?

Костя усмехнулся:

– «Из кувшина можно вылить только то, что есть внутри». – И ушёл.

– Из какого кувшина? – Это Гошка спросил, потому что он про мудрецов ничего не знал.

– Да ну, ерундовина. Это древние умники говорили. Из простого кувшина.

– А что вылить?

Шурик стал объяснять, что ничего выливать не надо. Это вроде как в басне. Говорят, например, про слона или осла какого-нибудь, а на самом деле это не осёл, а директор. Ну это Гошка знал, это каждый знает. А тут чего вылить? Как он сказал?

– Ну как, как? Можно вылить, сказал, что есть в кувшине. Например, есть вода, можно вылить её. Понял? Есть молоко, можно вылить. Вот и всё.

– Действительно, ерундовина. Вылить да вылить. К чему тут какие-то кувшины?

– Да не какие-то, – сказал Костя, выходя из кухни. – А вот эти.

И стукнул Шурика и Гошку головами.

Ну вот так оно и вышло. Дело не в кувшинах, а в головах. Только из головы чего же выльешь? Тьфу ты, чепуха какая! Вот уж кого бы Шурик никогда не слушал, так это древних мудрецов.