***
Виктор писал список дел и продуктов, а девчонки скакали по полу и пели,
– французы, настоящие французы? Ля, ля, ля. К нам едут французы! А они что-нибудь нам привезут? Мы хотим жвачки, и куклы. А еще заколочки для косичек.
– Конечно, привезут! Может, опять духи привезут, или мне кофточку?! А вам куколок! Барби! – постаралась исправить положение своих эгоистических желаний Лариса, смеясь на радость дочек, их смешную песенку и голоса как у Буратино. – Они же богатые! Французы!
– Вить, ты представляешь, какие они хорошие, даже к нам в гости захотели, – посмотрела на мужа Лариса, протирая пол. К кому еще в гости из Франции приезжают? Только к нам! Подумаешь деньги! Только месяц и получим зарплату. Переживем! Месяц и все! А может быть, они привезут красивые вещички, вот мы и сэкономим, на одежде.
И все страхи вдруг превратились в ожидание праздника для всех. Письма оживали. И их дом уже ждал в гости людей из такой красивой страны, где Шарль Азнавур, Луи де Финес и мушкетеры, и Наполеон. И от этого эта страна, как будто становилась ближе и доступней.
Аня приехала с маленьким внуком Патриком и его мамой Мари-Жо, женой ее второго сына Сержа.
Хорошенькая мордочка как у лисенка, модная стрижка и капитальный костюмчик с лакированными ботиночками. Маленький, милый мальчик. Тихий и нежный как девочка. Лариса теперь, получше разглядела Аню, образ которой, подзабылся за год.
Это была уже не молодая женщина, так показалось Ларисе тогда с точки зрения ее возраста. Хотя Ане в то время было то всего 55, но Ларисе было 29! У Ани были подслеповатые глаза, под очками с толстыми стеклами, но улыбка шаловливой девочки, которой все сходит с рук. Она была одета в светлые брюки и красивую розовую кофточку.
Мари-Жо, женщина с крупными бедрами и улыбкой, из-под второго подбородка, от которой ее маленькие глазки становились еще хитрее, потому что прищуривались еще больше. У нее были тонкие губы и изогнутый к низу носик и очень короткая стрижка. Ни на Бордо, ни на Анжелику, она не тянула. Да и на француженку, которая не есть круассанов и пирожных, тоже.
– На француженку в тот день была больше похожа ты! – воскликнул внутренний голос. – И, фигурка идеальная с талией, и одета со вкусом, твое серое платье, кстати, было очень милым, до сих пор его вспоминаю, – заявил он. – И волосы! Шикарные, рыжие! А, Мари Жо, ведь она была тебе ровесница, а смотрелась в два раза старше. Наверное, круассаны ела без предубеждения! – хихикнул внутренний голос.
– С гостями было три сумки! – удовлетворительно улыбнувшись похвале, и немного иронично, продолжала вспоминать Лариса. А в них лежали подарки!
– Вот мы вам привезли. Если не возьмете, то выбросим, – сказала решительным тоном Аня. Это прозвучало странно для подарка и статуса гостя из Франции.
Но, в ту же секунду из сумки каскадом, вылезали не подшитые джинсы, кофточки, платья, и всякая разная мелочь. Все это лежало смятой кучей на диване и совершенно ошеломило Ларису, своим не подарочным видом. И, главное, для девчонок там не было ничего! Лариса представила их разочарование. «Жвачки, куколки, заколочки…» – вспомнила она их песенку. Правда, в кучке мелькнули двое колготок розового и белого цвета. И это смягчало положение, если, конечно, размер был тот самый.
– Зачем выбрасывать? Такое все красивое, и для девочек и для меня! Спасибо! – сказала Лариса, обескураженная положением, берущей, кучу барахла, и, стараясь округлить свое невольно вытянувшееся лицо от такого подарка.
