В августе, пыльным просёлком,
немцы явились и к нам…
Рота солдат…
На двуколке
ехал один капитан
с тросточкой…
Видимо, всё же,
русская пуля врага
цапнула… Да не по коже,
коли не гнулась нога.
С ним – переводчик. Пытаясь
что-то по-русски сказать,
он голосил: «Собирайась!
Всем сельсоветен собрайт!
Бистро! Шнель, русише швайне!
Бистро! Кому говорьят!
К вам обращайт капитанен!
Всрослий и киндер не прят!»
В воздух стреляя, солдаты,
всех выгоняли во двор…
Люди-то, к лесу… Куда там!
Тут же стреляли в упор!
Гнали, как скот, окружая
цепью, толкая вперёд…
Лаем своим угрожая,
гнали на площадь народ…
Долго картавил с двуколки
что-то в народ капитан.
Был переводчик… А толку?
Блеял за ним как баран.
Вызвался школьный учитель
быть переводчиком… Он
выдавил: «…Освободитель,
люди, нагрянул к нам в дом.
Вот, по словам капитана,
немцы гуляют в Кремле.
Только мне кажется странным —
где, Левитан-то? В земле?
Только сегодня я слушал
сводку в двенадцать часов!
Что вы развесили уши,
слушая наших врагов?
Вот, говорит он, что Сталин
тайно бежал из Москвы…
Что ж вы, товарищи, встали?
Или поверили вы
в бредни фашистского гада?
Вот, говорит он сейчас
то, что теперь Ленинграда
больше не будет у нас?»
А переводчик, зараза,
понял… И стал лопотать,
путая смысл и фразы,
всё капитану… Тот встать
было хотел… Но фашиста
рана, видать, подвела…
Он завизжал: «Коммунистен!
Шиссен, зольдатен! Алярм!»
Падая наземь, учитель,
Выкрикнуть всё-таки смог:
«Русский – всегда победитель!
С нами! Не с немцами Бог…»
…И, в назидание людям,
был он повешен… Зачем?!
…Словно боялись, что будет
мёртвый рассказывать всем,
что непременно победой
кончится эта война…
Кто бы об этом поведал?
…Разве, кукушка одна?
