Веское доказательство. Роман - страница 9

Таких, как Вадим, сидевших за якобы мелкое хулиганство или хранение оружия, в лагере оказалось немало. Были, конечно, и торгаши, получившие сроки за крупные махинации. На воле у них остались обширные связи. Овощебаза считалась «тёплым местечком» – вроде как зона, а почувствовать себя свободней можно – конвоиры сильно не беспокоят. Закроют ангар на замок, и никаких тебе прожекторов или колючей проволоки. Про дружбу бугра с начальником конвоиры знали не понаслышке, поэтому с Сёминой бригадой не парились. «У таких, как он, побегов не бывает», – промеж собой говорили они. Сёма конвоиров умел подмаслить – то пузырь с водкой, то сальца шмат подгонит. С такой охраной многое можно сделать, вот и построили они втихаря бункер из старой тары, засыпав его картофельной пирамидой. Забраться внутрь могли не все, но худых в бригаде оказалось большинство. Оставалось уговорить приехать жён и невест. Не всякая пойдёт на такое. Но многие согласились, почувствовав себя жёнами декабристов. Ничего бы из этой затеи не вышло, не будь у Сёмы, ставшего Вадиму после их освобождения лучшим другом, младшего брата. Смелый оказался парнишка – своими руками прокопал лазейку под бетонным забором овощебазы. Тут же составили расписание. Жёны приезжали на первых электричках. Парнишка встречал их на перроне и лично помогал проникнуть на территорию овощебазы. С пустыми руками никто не приезжал. Сёме с этого полагалась законная пайка. Водку и «Беломор» он откатывал конвоирам, а съестное брал себе.

Вадиму позвать было некого, но он не думал об этом, погружённый в создание программы, которой собирался удивить мир. Его математический талант позволял ему надеяться на это.

«Кибальчич рождал гениальные идеи незадолго до казни, а у меня вся жизнь впереди», – говорил он себе, двигаясь к намеченной цели.

Сёма относился к нему с большим уважением, даже позволял во время работы заниматься наукой. «Полезай в бункер, потрахай там свою математику, – в шутку говорил он. – Глядишь, и мы заодно попадём в историю».

Что может сказать любимому сыну еврейская мама, когда тот лезет в рискованные авантюры? Только одно: «Сёмочка, милый, прошу тебя, пожалей бедную мамочку – не подставляй ради денег свою задницу!».

Сёма был третьим и последним сыном в дружной еврейской семье, где все его любили. Он рос настоящим крепышом и потому уже с детства ему доставалась разная работа по дому. Никто из его братьев и сестёр не отличался особыми способностями, но отец многочисленного семейства, Абрам Моисеевич Левин, занимавший солидный пост в большом научно-исследовательском институте, продолжал тешить себя надеждой, что у кого-то из его пятерых детей рано или поздно обнаружится талант.

И он таки не ошибся – маленький Сёма уже с детства умел «делать деньги». Конечно, это не то, о чём мечтал отец. Но всё же врождённая жилка сработала: Сёма медленно, но верно наживал своё состояние. Было это, правда, совсем не в том месте и не в то время, ведь родись он в Америке, то к годам двадцати пяти запечатал бы свой первый миллион. Но полмиллиона, не долларов конечно, а наших деревянных, он всё же заработал, сделав это в период так называемого застоя. Как известно, за всё надо платить, и наш способный выпускник юрфака ЛГУ расплачивался за свою незаконную деятельность вконец расшатанными нервами и частой бессонницей.

Заняться спекуляцией его надоумил школьный друг, Петя Громов, закончивший торговую мореходку. Вернувшись из первого похода в Европу, он прямо с корабля завалился к Семену и грустно объявил: «Представляешь Семка, будь у меня в кармане пять сотен зелёных, я бы без труда купил себе вполне приличное авто. Скоро нас распределят на разные „коробки“ и тогда всем понадобятся „левые“ доллары. Не заняться ли тебе продажей валюты – клиентуру я гарантирую». Идея Семену понравилась, и он со свойственной ему предприимчивостью выстроил несложную схему. Были в его кругу несколько ребят, целыми днями «утюживших» Невский, плюс парочка однокурсниц, с легкостью «переквалифицировавшихся» в интердевочек, – все вместе они могли бы запросто обеспечивать его валютой. «Если поставить все на правильные рельсы, дело пойдет», – весело заверил он друга.