Король, видя спокойствие парня, поднял брови, не совсем понимая просьбу. Но сын так посмотрел на отца, что тот мгновенно отдал приказ всё исполнить.
Принесли рюкзак, и привели недоумевающего учителя.
Его изумление скакнуло вообще до небес, когда он увидел в каком положении, находятся его ученики. Новость ещё не успела разбежаться по школе.
Дан обратился к нему, говоря какими-то непонятными для окружающих техническими терминами.
Учитель внимательно выслушал, эту, как казалось всем тарабарщину, покивал головой, взял в руки рюкзак Надюши. Покрутил его в руках, ещё раз оглянулся на ученика.
Никто ничего не спрашивал. Царило странное напряжение.
Учитель покрутил головой, и увидев, что гладкая, выкрашенная в белый цвет стена напротив кровати принца, ничем не завешена, кивнул сам себе.
На что-то нажал на ручке рюкзака. Что-то повернул.
Дружное ох пронеслось по палате.
На стене появилась движущаяся картинка. Четко был виден класс, столы, даже кем-то нарисованный человечек на столешнице.
Кто-то подошёл к рюкзаку, сначала не понятно было кто это. Потом то, что записывало, само сфокусировалось, и стал, виден Брюзд.
Он, воровато оглядываясь, достал несколько пирожков из Надиного рюкзака, и положил на их место почти такие же.
Король взревев, отдал приказ немедленно привести паршивца, ничего ему не объясняя.
Надю и Дана, по кивку короля, развязали, но тот сказал, чтобы они стояли в стороне. Пока. Не подходили к кровати.
Ввели Брюзда.
– Ах, ваше высочество!!! Какое ужасное происшествие! Я всегда знал, что они что-то злоумышляют!!! Всегда!
Начал голосить он, с таким злорадством поглядывая на брата с сестрой, что, если бы взгляды были материальны, от миазмов бы потравились все!
– А что они сделали?– как-то вкрадчиво спросил король.
– Они же отравили принца своими пирожками! – возмущенно ответил Брюзд.
– А откуда вы знаете, что принц отравлен? Об этом ещё не сообщалось, – ещё вкрадчивей спросил король, у задохнувшегося поганца.
А сам сделал знак учителю, чтобы тот запустил показ движущейся картинки снова.
Лицо Брюзда было бы достойно кисти художника, изображающего отрицательные эмоции. Не будь он настолько противным. В этот момент особенно.
У него даже слюна потекла по подбородку. Та самая, которую он не успел выплюнуть в своём наигранном возмущении.
Вызвали родителей Брюзда.
Надменность моментально, осенью грязью, стекла с лиц его маменьки и папеньки, как только они узнали, что натворило их чадушко.
Папенькино лицо сравнялось цветом с нежно-изумрудным сукном камзола. Маменьку откачивали два целителя, настолько настоящим случился обморок.
– Я не хотел!!! – брызгал во все стороны слезами и слюной негодник, – я просто сонного зелья подлил!!! Хотел, чтобы все на них подумали! – тыкал пальцем в брата с сестрой.
– Ну, то, что ты их хотел подставить, это уже все поняли! – оборвал его истерику король, – а вот то, что ты чуть наследника не угробил, ты хоть сам-то понимаешь?
– Я не хоооотеееэээл!!! – был один ответ.
Примчался учитель зелий и отваров с результатом проверки начинки пирожков.
– Скажи мне, мальчик, какие ингредиенты это сварил в этом своём «сонном» зелье? – вкрадчивый голос учителя шипел змеиным шипом.
Тут ещё и его профессиональная честь оказалась затронута! Его же ученик!
Брюзд, рыдая и всхлипывая, растирая слезы по лицу,…морде, скорее, животных просто обижать, не хочется, назвал всё, что и сколько он сыпал в отвар.
