Вот чего мне сейчас только не хватало, так это разбираться с какими-то чудаками, явно проникшими в эту параллель через тайный портал брата моей жены. Я начинал злиться. И ведь не оставишь за спиной, отправляясь мстить Канцлеру, неизведанную опасность.
– А наши доблестные военачальники не пытались организовать десяток смельчаков-добровольцев и прочесать лес? – с нескрываемым раздражением поинтересовался я.
– Организовали сразу же, – Изабелл посмотрела на меня с укоризной. – Отправили дюжину гвардейцев.
Она перевела взгляд на старшину, затем снова на меня, словно желая убедиться в том, внимательно ли мы её слушаем.
– Ну и, – нетерпеливо спросил я, – они хоть что-то обнаружили?
– Не знаю.
– Что значит «не знаю»? Доложить ещё не успели?
– Некому докладывать, – вздохнула Королева. – Ни один из леса не вернулся. Они все исчезли бес следа, вместе с лошадьми.
– Не может быть, – не поверил я.
Не поверил не столько в исчезновение дюжины отборных вояк, сколько в бесследную пропажу лошадей. Дело в том, что гвардейский конь даже потеряв в бою своего всадника, всё равно возвращается домой. А если хозяин остался в седле, раненый или пусть даже мёртвый, то привозит и его. Чтобы лошади не вернулись, надо было убить и их. А я не мог себе представить такого врага, который на такое способен. Конечно, случалось, что во время боя случайно гибли и лошади. Но чтобы все до одной… Это могло быть только преднамеренным убийством.
– Вот после этого патрули не приближаются к опушке ближе, чем на полёт арбалетной стрелы, – сообщила Изабелл.
Так что кстати или некстати, но теперь мне точно придётся прежде разобраться с этими красноглазыми уродами.
– А вам нигде не доводилось встречать таких бледнолицых? – спросила Изабелл нашего рыжего союзника.
– Миледи, видеть не видел, но слышать приходилось, – немедленно ответил тот. – Уверен, что и вы слышали про эти существа. Подумайте сами: бледная кожа, красные глаза, появляются только в тёмное время.
– Красные глаза и бледная кожа встречаются у альбиносов. А боязнью солнечного света отличаются больные порфирией. У них он вызывает сильное жжение и разложение крови.
– Заболевание это крайне редкое. Вы же не предполагаете, что больные порфирией альбиносы объединились в банду, поселились в вашем лесу и принялись убивать ваших лучших воинов вместе с лошадьми!
Понятно было, куда он клонит, и это окончательно вывело меня из себя. Я хотел было ударить кулаком по столику, но вовремя сообразил, что тот просто разлетится в щепки, а заодно разобьётся драгоценный хрустальный графин. Но раз уж размахнулся – надо бить. В результате досталось моему правому колену. Эффект, разумеется, совсем не тот.
– Вадик, ты-то хоть не наводи тень на плетень! – рявкнул я. – Ладно Стивен. Он распускал слухи о ведьмах и прочую сверхъестественную чепуху, дабы обезопасить от лихих людей, да просто любопытных крестьян свой лес. А ты решил туда ещё вампиров добавить?
«Рыжий демон» перенёс мою вспышку с абсолютно невозмутимым видом. Я и раньше заметил, что он не испытывал какого-то особого страха перед Вестником смерти. А после нашего совместного путешествия, даже то, что и было, благополучно улетучилось.
– Я только хотел сказать, – произнёс он, – что практически во всех параллелях есть легенды, мифы, предания либо сказки об упырях. И очень часто их описания сходятся, особенно в поздних вариациях. Я не собираюсь утверждать, что в этом мире завелись кровососы. Возможно, что представителей этой расы встречали и в других мирах последние пару веков. Ну и прилепили их образ к древним легендам. Уж больно внешность выдающаяся.
