Вдохнув поглубже и задержав дыхание дабы не наглотаться противной пыли, я тихо отошёл на два шага и затем, придав телу ускорение, всем весом навалился на стену. С сухим треском бумажная преграда рассыпалась в облаке гипсовой муки. Сквозь образовавшуюся дыру свободно прошли бы и два меня. Но я вошёл один и сразу, сильно оттолкнувшись ногами, нырнул в длину как можно дальше и, сделав кувырок через голову, встал и резко развернулся.
Неожиданностей никаких не случилось. По крайней мере, для меня. За двух людей в серых рабочих комбинезонах и натянутых на лицо чёрных вязаных шапочках с прорезями для глаз и рта ручаться не могу. Гипс, похоже, попал им в глаза и оба теперь усиленно моргали, пытаясь вернуть зрение. Надо отдать должное их подготовке – стрелять они начали сразу, ориентируясь на звук. Один раз даже попали. Пуля ударила меня в плечо.
Однако на этом их успехи закончились. В мои планы не входило служить им и в дальнейшем мишенью для упражнения в «слепой» стрельбе. Тот, что оказался по левую руку уронил оружие и схватился за горло в том месте, куда вошёл брошенный мной нож. Через мгновение свалился и второй. Ему досталось рукоятью ножа в лоб, не смертельно, но сильно. Секундной потери им ориентации от удара мне хватило, чтобы подскочить вплотную и отправить в нокаут прямым в челюсть.
– Пыль осела? Мне уже можно войти? – прозвучал вопрос из-за дверной арки. – Не хочу испачкать платье.
Я огляделся по сторонам. Похоже, убийц было только двое. Во всяком случае, кроме них и вполне ожидаемого трупа хозяина жилища, вольготно развалившегося в огромном кожаном кресле, в помещении никого не было.
– Лучше сам выйду к тебе, – крикнул я в ответ. – А то если не платье, так туфли точно измажешь.
– Хорошо, – легко согласилась она. – А осталось, кому вопросы задавать?
– Только не твоему салонному приятелю.
– Он мне вовсе не приятель! Не был, – добавила Изабелл, разглядев сквозь арку тело Вергидиса в кресле.
Подняв с пола всё ещё не пришедшего в себя парня, я взвалил его на шею и вынес к лифту и опустил на ковёр неподалёку от окончательно упокоившегося охранника. Заботиться о чистоте моей одежды уже не приходилось. Она, как и я сам с головы до пят, поменяла цвет на грязно-белый.
Помассировав левой рукой ушибленное плечо, я на лету поймал выскользнувшую через рукав пиджака сплющенную пулю и продемонстрировал напарнице.
– Теряешь былую лёгкость! – съязвила она. – Выбрось эту гадость и лучше смотри сюда.
Изабелл одним движением сорвала шапочку-маску с головы нашего пленника. Длинные рыжие волосы широким веером легли на ковёр. Вдобавок мягкие почти детские черты лица с абсолютным отсутствием даже намёка на растительность на щеках и тонкие ниточки бровей явно свидетельствовали в пользу того, что пленник на самом деле оказался пленницей. Слишком свободный рабочий комбинезон, скрывающий особенности женской фигуры и маска не позволили мне правильно определить пол убийцы.
– Это женщина, – вынужден был констатировать я.
– Неужели? – продолжала издеваться Белла. – Ваш супертонкий нюх не помог сразу определить этого по запаху?
Объяснять про задержку дыхания, при котором моё обоняние естественно работать не могло, не имело смысла. Она просто подначивала меня. Есть у Леди Монтгомери такая привычка. При первом нашем знакомстве мне даже убить её хотелось за это. Тогда я, правда, ещё не знал о происхождении будущей супруги. Как и о том, что справиться с ней немногим легче, нежели со мной самим.
