– Я обычно всё время голодная… Будешь?
Ел чародей только утром, а сейчас вероятнее всего уже наступила ночь. В библиотеке всегда оставался ясный свежий полдень. Отказываться он не стал. Пока Келия думала, как половчее разломить хлеб и сыр, Мерон поделил и то и другое простеньким заклинанием на равные половины.
– Удобно вам, чародеям, – цыкнула девушка с лёгкой завистью.
– Дар опалённых намного сильнее и намного ответственнее, – усмехнулся Мерон.
Келия непонимающе нахмурилась, потом, когда вспомнила свои же слова, нахмурилась сильнее и расцвела красными пятнами.
– У тебя хорошая память на всякие глупости.
– Без хорошей памяти не стать чародеем.
Она пробурчала что-то неразборчивое и поспешно принялась за еду. Мерон наблюдал, как она усиленно набивает рот. Под его взглядом она краснела всё сильнее, потому он его не отводил. Девчонка была подозрительной, смущалась и вела себя так, словно ей и пятнадцать зим не сравнялось. А потом поднимала глаза и смотрела взглядом бездонным и тяжёлым.
Вот и сейчас, расправившись с нехитрым перекусом, она поводила руками над столом, стряхивая крошки, в лёгкой панике коснулась края обложки, отдёрнула руку, вновь коснулась. Затем обернулась. Словно осень раскинула вокруг бескрайнее небо, полное свинцовых туч. И даже голос звучал немного иначе, хоть и старался сохранять привычную лёгкость.
– Ты… если есть не будешь, я обратно заберу.
Чародей молча откусил и принялся размеренно жевать. Келия несколько раз моргнула, стрельнула глазами в сторону двери, отвернулась. Он неспешно доел и попросил:
– Посмотри на меня.
Она вздрогнула, часто задышав, и сперва даже показалось, что сейчас вскочит и убежит. Но совладав с собой, Келия тяжело вздохнула и обернулась. Бездонный омут.
– Нравлюсь? – она попыталась улыбнуться. Хотя вид имела такой, словно её вот-вот погонят на костёр.
Мерон прошёлся взглядом по алеющим скулам и дрожащему подбородку. Внешний вид его интересовал мало, но сосредоточившись на нём, можно лучше услышать мелодию собеседника. Мелодия Келии, сейчас немного печальная, с тревожной нотой громовых раскатов, оставалась неизменно красивой. Красивой и ясной. Опалённые так не звучат. И ведьмы. И чаровники. Хотя чаровника за всю жизнь, благодарение Великим кольцам, он знал всего одного. Проклятый мерзавец сгинул без следа, туда ему и дорога.
Нет, вряд ли девушка была чаровницей. Значит, всё же потомок фейри.
– Давно ты знаешь Ронана?
– Что? – от растерянности к Келии даже вернулась невозмутимость. – Я ушла из замка четыре года назад. А до этого прожила тут… лет пять, думаю. Выходит, примерно девять лет.
Не дождавшись никакой реакции, она задумчиво склонила голову к плечу.
– А у нас разговор по душам? Могу я тоже кое-что спросить?
Мерон кивнул. И её вопрос удивил его ничуть не меньше.
– Кто та девочка из Харлиата?
– Девочка?
– Девочка, которая была в заезжем доме. Я не сразу сообразила, но потом вспомнила, что когда вышла, то кубок в руках Мора уже горел. Девчонка выбежала на улицу прямо передо мной. А у тебя не было никаких причин ни приезжать в город, ни сидеть пить пиво, когда на площади загорелась статуя.
Келия выпрямила спину, сейчас перед чародеем сидела не смущённая девчонка, а молодая женщина, уверенная в своей силе и правоте. Зачем только понадобилось раскрывать своё истинное лицо из-за такой ерунды.
– Девочку зовут Юна. Мы встретились случайно. Она открыла в себе дар опалённой, я решил помочь.
