И все же, все же…
- Хотите, я скажу это вашей матери? – тихо спросил ньор Фаусто.
Мия сжала кулачки. До боли, до крови в лунках ногтей… ах, как же это просто! Переложить ответственность на чужие плечи!
Не увидеть в материнских глазах боль и отчаяние.
И врать, врать себе до самой смерти… так легко, так просто, так приятно…
Мия качнула головой.
- Ньор Фаусто, я благодарю вас. Но… я должна.
И в глазах мужчины явственно блеснуло уважение. Он медленно взял руку девочки, поднес к губам, поцеловал.
- Дана Мия Феретти, что бы ни было в вашей жизни, вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку. Вы необыкновенная девушка.
Мия хлюпнула носом. Не сдержалась. Да, и еще не девушка, но кого это волнует? Сегодня она на сорок лет повзрослела. Или на пятьдесят? И стала старше своей милой мамочки. Самой старшей в семье…
- С-спасибо, ньор Фаусто.
- Держитесь. Вам нельзя сейчас раскисать, иначе не справитесь, - ньор Фаусто поднял руку ладонью к ней. И вот… возьмите. Подышите.
Маленький флакончик перекочевал из рук в руки. Мия послушно поднесла его к носу – и едва не задохнулась от острого ядовитого запаха.
- Ох!
- Это нюхательные соли. Не разбавленные, как для благородных эданн, а чистые. Концентрированные. Вам пригодятся.
Мия сделала еще один вдох.
Слезы не хлынули. Нос даже задышал ровнее…
- Гадость какая…
У мамы был флакончик нюхательных солей. Вот, там было нечто подобное, только слабее, намного. И розой еще пахло… мама его использовала, когда у нее болела голова.
- Сколько я должна, ньор Фаусто?
- Еще десять сольди. Итого, один дарий, дана Мия.
Мия качнула головой.
Она знала, что мамин флакончик стоил не меньше трех лоринов.
- Это стоит дороже, ньор Фаусто.
- Стоит. В красивых флаконах, с добавками из масел и прочей дряни… понимаете, дана? Я у вас прошу чистую цену вещества.
- Вы уверены? – сдалась девочка.
Отказываться не было сил. А это… что бы это ни было, но ей пригодится. И голова проясняется, и держаться легче.
- Вполне.
Мия достала из кармана одну из серебряных монет, которые нашла в столе у отца, вручила ньору Фаусто.
- Я благодарю вас, ньор.
- Дана Мия, полагаю, будет нелишним, если я останусь с вами… какое-то время.
Мия посмотрела на лекаря очень внимательно.
- Ньор Фаусто…
- Распорядитесь меня кормить вместе со всеми и отведите комнату, дана. Услуги лекаря не будут сейчас для вас лишними, а я могу себе позволить потратить пару дней. Считайте это моей молитвой.
- Молитвой? – искренне удивилась Мия.
- Конечно. Богу угодна помощь ближнему, вот и весь сказ.
- Не благотворительность? – прищурилась Мия..
- Вы в ней не нуждаетесь, дана. И в жалости тоже, - коротко ответил лекарь. – А вот в помощи и поддержке – безусловно. Как когда-то нуждался и я. Мне помогли, сейчас я отдаю свои долги. Не благодетельствую, понимаете? Просто возвращаю то, что никогда не смогу отдать близкому мне человеку.
- Он…
- Человек, который помог мне, уже умер. Он бы тоже остался здесь, в такой ситуации. Уверяю вас.
Мия кивнула. Коснулась руки ньора Фаусто.
Руки постороннего мужчины! Благородная дана! Наедине!
Мама упала бы в обморок от ужаса. А Мия и ничего, стоит… может, и не так ужасно нарушать приличия?
***
Вот и мамины покои. Мия решительно толкнула дверь и вошла.
- Дана! – зашипела на нее служанка.
Мария…
Личная мамина служанка. Раньше Мия ее боялась… почему? Подумаешь, толстая и строгая? Это не страшно. Страшно, когда умирает отец, а ты не можешь ничего сделать.
