Костёр нехотя разгорелся, долго треща мокрыми ветками и обильно дымя. Капитан осмотрелся. Вопреки начальному скепсису, это место ему приглянулось. До линии скал не меньше трёх километров. И то, они здесь были не очень крутыми, со следами зеленеющей на них растительности. Неподалёку в океан впадала небольшая речка с чистой водой. Здесь было где разгуляться и под постройки, и под сельское хозяйство. А волки? Его они волновали не особо сильно. Дикие животные не были привязаны к одному месту. Для них домом был весь мир.
После завтрака капитан решил внимательнее разглядеть местность. Он взял с собой Сэма и пару гарпунов для охоты на рыбу, чтобы отбить охоту у волков связываться с ними.
– Нравится? – первым делом спросил Коннелли у врача, давая понять, что его мнение он ценит очень высоко.
– Да, признаю, здесь даже лучше, чем там было. Вот только волки…
– Не думай о них. Они сами уйдут, когда увидят, что здесь поселились люди.
– Надеюсь, – Сэму захотелось поверить капитану. – Дальше не идём?
– Нет. Незачем, – капитан споткнулся обо что-то и чуть не упал. – Чёрт! – он нагнулся и поднял предмет с земли. – Сэм, что это?
У него в руках находился кусок ржавого железа правильной прямоугольной формы, размером с три ладони.
– Артефакт из прошлого, – пояснил Паликовски.
– Вижу, что не из будущего. Каким ветром его сюда занесло?
Врач надул губы, но никак не прокомментировал игру слов. Он взял в руки предмет и рассмотрел его.
– Похоже на груз для тренажёра, только без дыр, – решил Сэм.
– Совсем не похоже, – капитан вернул находку себе.
Нашёл на земле камень и постучал им по ржавчине. Часть её отслоилась, обнажив под собою рельефную надпись.
– Сэм, похоже, здесь что-то написано, – капитан постучал ещё. – Чёрт, это кириллическая тарабарщина. Ты что-нибудь понимаешь на кириллице?
– Нет, но Лемке понимает. Он из восточной Германии.
– Лемке на все руки мастер. Придётся ему ещё раз нас всех спасать.
Капитан и врач вернулись. Команда сидела возле костра и негромко разговаривала. Коннелли положил под ноги Оскару находку. Разговоры сразу стихли.
– Прочтёшь!
Лемке с любопытством глянул на вещь, поднял её и провёл ладонью по буквам.
– Ледокол «Север». Росатомфлот, – прочитал он.
– Да? – удивился капитан. – Откуда она здесь взялась?
– Как и всё остальное, принесло ветром.
– Нет, друзья. Ледоколы ходят в тех широтах, где ураган почти не ощущался. Не могло ему оторвать табличку и принести ветром. Зачем они оставили её здесь?
Капитан взял её в руки, повертел, а затем принялся неистово оттирать её куском рогожи, периодически смачивая водой. Через пять минут упорного труда под выпуклой надписью проступили буквы, сделанные острым предметом. Они едва были видны. Ещё немного, и ржавчина съела бы их полностью. Надпись на табличке была сделана вручную острым предметом.
– Оскар, что здесь написано? – с горящими глазами обратился капитан к единственному человеку, понимающему русский.
Лемке лениво смочил тряпицу бульоном из котелка и провёл по щербатой поверхности таблички. Жир сделал надпись более контрастной. Повертел её перед собой, будто не мог понять, как автор сделал надпись.
– Здесь написано: «Наш ледокол повреждён. Идём на юг. Сто сорок четыре человека».
– Уверен? – переспросил капитан. – Зачем им на юг?
– В русском языке слово юг и север между собой никак не перепутаешь. Написано «на юг».
– Удивительно, – Коннелли вгляделся в непонятные слова, будто они должны были дать ему ответ.
