Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I - страница 19
Здесь хотелось бы привести эпизод, который показывает, что принесла война не воюющим солдатам и офицерам, а жителям этих мест. В сентябре 1915 года в районе Телехан наши войска отступали. И действовали с военной целесообразностью. Вот как описывает Н. С. Гумилёв это отступление:
«…когда весь полк ушел, оставив один наш взвод прикрывать общий отход, немцы не тронулись с места, может быть ожидая нашего нападения, и мы перед самым их носом беспрепятственно подожгли деревню, домов в восемьдесят по крайней мере. А потом весело отступали, поджигая деревни, стога сена и мосты, изредка перестреливаясь с наседавшими на нас врагами и гоня перед собою отбившийся от гуртов скот. В благословенной кавалерийской службе даже отступление может быть веселым».[113]
Задачу прикрытия кавалеристы выполнили весело. А то, что накануне зимы сотни белорусских и еврейских крестьян остались после кавалеристского веселья без крова и скота…
Но кто сегодня вставит это лыко в строку биографии поэта Гумилёва и будет пенять ему за участие в поджогах крестьянских хат и угоне скота? Что ж делать – война!
Зримый образ этого периода жизни Телехан находим и в «Тихом Доне»:
«Там, где шли бои, хмурое лицо земли оспой взрыли снаряды: ржавели в ней, тоскуя по человеческой крови, осколки чугуна и стали. По ночам за горизонтом тянулись к небу рукастые алые зарева, зарницами полыхали деревни, местечки, городки».[114]
Здесь же видна иерархия поселений – деревни-местечки-городки.
Но, несмотря на это, еврейская община Телехан продолжала существовать и развиваться. Нельзя не отметить, что одним из самых светлых периодов её существования был короткий – всего 21 месяц! – период Советской власти в 1939–1941 гг. Начался он после двухнедельного безвластия, смуты и страха перед приходом фашистов.
Вот что пишет об этом свидетель событий:
«В первые дни войны в сентябре Телеханы были наполнены беженцами из Центральной Польши. Их принимали и помогали настолько, насколько было возможно. Беженцы рассказывали страшные истории о душегубе Гитлере. Эта ситуация порождала всеобщее отчаяние».[115]
А 17 сентября 1939 года жители услышали по радио сообщение об «Освободительном походе» Красной Армии.
01.03. Почтовая марка СССР, посвящённая «Освободительному походу»[116]
Вот как вспоминает этот день Аарон Клитеник:
«Новость распространилась в городе подобно молнии. Все высыпали на улицы. Даже в рыночные дни вы не могли увидеть на улице столько народа. Люди выглядели восторженными и радостн о приветствовали друг друга. Евреи и белоруссы обнимали и целовали друг друга. Раввин Гликс обнимал и целовал евреев и язычников; мужчины и женщины обнимали и целовали друг друга, желая друг другу «Мазаль тов».[117] Православный священник сделал то же самое, и все в городе последовали их примеру».[118]
Конечно, и в это время не всё было в порядке «в Датском королевстве», и в эти месяцы на Телеханы не сыпалась манна небесная: и в очередях за хлебом и ставшими «дефицитом» продуктами приходилось отстаивать часами, и с привилегиями «понаехавших» пришлось смириться. Как вспоминает живший тогда в Телеханах Акива Иливитский,
«Если какие-то продукты привозились в город чтобы заполнить магазины, то их <в первую очередь> брали жены недавно прибывших комиссаров».[119]
Но в целом мирная жизнь наладилась.
Узнали об этом и в колхозе им. XVIII партсъезда на Дальнем Востоке. В июле 1940 года там у своих родителей гостил Жорж Абрамович Коваль. Причины и обстоятельства этой поездки будут подробно рассмотрены позже, здесь же уместно привести отрывок из письма Жоржа Абрамовича жене:
Похожие книги
