– Нет. Три вектора будут позже. Сначала приведи в гармонию вектор тела. Без него все остальное будет разваливаться, превращаясь в бесформенный комок глины.
– И… что нужно делать? С чего начать?
Сирсанц смотрел на меня и молчал. Минуту, две, три… Потом прикрыл глаза и попросил встать. Я стояла как дура, не зная, что делать, а он все сидел, с закрытыми глазами. Наконец он встрепенулся и потянулся за нугой.
– В тебе слишком много животной энергии. Секса. Вы называете это Эросом? Мне сложно понять, что тебе посоветовать. По прожитым годам ты еще младенец, неразумное дитя. По энергии тела – столетняя женщина… У вас это… тридцать лет или чуть меньше. Дисбаланс колоссальный. Неразвитый мозг, неумение владеть своим телом, неумение подчинять Эрос… В результате формируется чудовищный эротический эгоизм. Ты хочешь только брать, не делиться, не отдавать. Я подумаю, что с этим можно сделать. Занятие окончено, мне нужно подумать. Выпей чаю, подыши дымом из этих твоих трубочек, только не здесь, выйди на веранду. Успокойся. Приведи чувства и мысли в порядок. Продолжим завтра, после полудня. Островного, а не земного. Позаботься, чтобы твой… оборотень не путался у нас под ногами. Можешь взять его урок сейчас или завтра с утра. Но когда я приду, твое внимание должно быть сосредоточено только на мне.
Сирсанц встал, прихватил вазочку с нугой, чашку с чаем, и вальяжно удалился. Я же направилась не на веранду, а в свою комнату. Глаза б мои никого не видели. И с чего это в Усадьбе собралось столько народу?..
Странно, но жеманные речи Сирсанца перестали меня раздражать. Привыкла? Увлеклась содержанием? Завтра… Его полдень – у нас раннее утро. А сегодня нужно будет повидаться с Джесой, проводить его… Ой, забыла… Пообщаться как хочется, у меня не получится, к сожалению. Интересно, его это огорчит? И как вообще ему это объяснить? Черт бы побрал эти культурные различия, никак не разберусь, что у них там принято, а что нет! И что делать с Бандерлогом? Заниматься с ним пока не уедет Джеса, я не собираюсь.
Выкурив две сигареты подряд, допила чай, и пошла сдаваться. То есть общаться. Для начала – на веранду.
* * *
Выглянула – на веранде никого не было. Отлично! Посижу, еще подумаю. Забежала в буфетную, набрала всяких вкусняшек и чайник, вышла…
За столом уже сидел Джеса. Как хорошо!
– Выспался? – спросила я его, ставя поднос на стол.
– Не так чтобы. Истерические сценки спать не давали.
– Ты о чем?
– Бандерлог решил уйти, а твоя Наставленница устроила скандал. Орали, бегали… словно дети малые. Потом он оставил нас, а Веунигара забралась ко мне в дом и окончательно разбудила.
Я хотела спросить… Ну да ладно, и так понятно. Что сказать об озверевшей бабе? Мало ей было Бандерлога, теперь и Джесу подавай… Впрочем, он, скорее всего, и не возражал.
– Это хорошо, – сказала я. – То есть, конечно, плохо, что не выспался. Надеюсь, хоть удовольствие получил.
– Получил, – криво усмехнулся он. – Вернее, она получила. А я остался встрепанным, невыспавшимся и злым.
– Бедняжка… Слушай… Я, похоже, тоже не смогу… Как бы это сказать…
– Уроки не кончились?
– На сегодня закончились. А вот я…
Он с любопытством глядел на меня, а я не знала, как бы ему сказать о моем деликатном положении.
– Ага, голубки уже здесь? – тяжело ввалилась на веранду Веунигара и посмотрела на Джесу. – Она тебе еще глаза не выцарапала?
– И мы тебе рады, Веунигара, – ядовито сказала я, указывая на пустое кресло.
