Из трясущихся рук выпало то, что осталось от зайца.
Мертвенная бледность залила щёки.
Сердце бешено колотилось в груди, мешая нормально дышать.
Осознание содеянного наступило слишком поздно.
Весь залитый кровью зайца, Даниил застонал:
– Что со мной?.. Кто я теперь?..
Отчаяние и ужас отразились в глазах.
Мотнув головой, школьник бегом, не разбирая дороги в сгустившихся сумерках, кинулся прочь. Вдруг он скатился в какой-то овраг и сжал голову руками.
Переполнявшие эмоции вырвались наружу, и тело Дани начало сотрясаться от рыданий.
Мальчику было невероятно страшно.
Но в глубине души он уже стал осознавать, прежним ему никогда не быть.
Вдалеке, за пределами села, раздался протяжный вой.
Оборотень покинул Убинское, хотя это, к сожалению, не положило конец странным смертям.
Новый монстр жаждал крови.
Тем более до полнолуния оставалась неделя.
Оно навсегда изменит жизни Дани, Константина и Маши.
Так прошло два дня.
Поиски Даниила до сих пор продолжались, но не принесли успеха.
Выпавший недавно снег окончательно замёл все следы.
Михеевы были безутешны и не верили, что сын мёртв.
Ранним субботним утром спящего в своей постели Константина разбудили донёсшиеся с улицы возбужденные голоса.
Школьник сел и потёр ещё сливающиеся глаза.
– Даня! Даня Михеев вернулся! Господи, вы только гляньте на него! – слышались крики.
– Данька? – выдохнул Константин, вскочил на ноги и, быстро одевшись, выбежал на кухню.
– Куда ты, сынок? – удивлённо спросила из родительской спальни Анна Михайловна. – Семь часов ведь.
– Даня сам вернулся! – натягивая куртку и обуваясь, ответил радостный брюнет. – Представляете?
– Чудеса! – воскликнул глава семейства и тоже начал одеваться. – Где ж он пропадал всё это время?
Константин был уже на улице, не слышал отца и протиснулся сквозь обступившую Даню толпу.
И улыбка спала с лица, когда тинейджер увидел, в каком состоянии друг – грязный, в рваной, замаранной кровью одежде, с диким взглядом.
– Дань… – прошептал он.
– Я… Я… Это не моя кровь… – подросток словно угадал мысли одноклассника.
– Чья же тогда? – нахмурился Константин.
– Волка, – не моргнув и глазом, солгал Даня. – Я убил его.
– Убил? – протянул один из мужчин с сомнением в голосе.
Даня не успел ответить.
К нему подбежали родители, стали обнимать, расспрашивать, что случилось, хотя он не желал вдаваться в подробности и был угрюм.
Сейчас, по крайней мере.
Возвращение в село, как ему казалось, – единственный способ понять, кто или что он отныне.
– Ладно, идёмте по домам, – сказала соседка Сильяновых, жена участкового. – Толя, мой потом к вам зайдёт.
– Хорошо, – кивнул Михеев.
Все начали расходиться, обсуждая удивительное возвращение Дани и гадая о случившемся в лесу.
Многие не верили в победу мальчика над волком.
Константин тоже в этом сомневался, но не хотел думать, что друг соврал. Напротив в толпе он заметил Машу и подошёл:
– Доброе утро…
– Привет, – девочка поцеловала его в щёку. – Что-то у тебя грустный голос. Ты не рад возвращению Дани?
– Несомненно, рад, – отозвался Константин. – Просто странно… Даже взрослый может не справиться с волком голыми руками.
– Поговори с ними, – предложила одноклассница. – Уверена, он всё тебе объяснит.
– Надеюсь… – пробормотал Константин.
Однако Даня не пожелал в тот день общаться с ним, заперевшись в своей комнате.
– Ты не обижайся на него, – сказал Анатолий Владимирович. – Он до сих пор в шоке.
