Что еще лучше, их система устроена по принципу «или-или», перед выстрелом определяя цель либо как наводную, либо как воздушную. Против последних они используют микроракеты класса «земля-воздух», против первых – торпеды. При необходимости торпеды превращаются в ракеты, сбрасывая двигатель при выходе из воды и в воздухе используя примитивное сопло, но они медленные.
Мы шли почти вплотную к воде, снизив скорость практически до нуля, и поэтому мины решили, что мы – корабль. Торпеды вынырнули в тени шаттла, не обнаружили цели, и, пока стряхивали с себя двигатели, с ними расправились наши самонаводящиеся ракеты. Тем временем россыпь снарядов, которую я сбросил в море, уже отыскала и уничтожила две – нет, постойте, три – мины. Если так пойдет дело…
СБОЙ СИСТЕМЫ.
СБОЙ СИСТЕМЫ.
СБОЙ СИСТЕМЫ.
В правом верхнем углу зрения запульсировал световой индикатор и поползли строки сообщения об ошибке. Времени читать его у меня не было. Пульт не подавал признаков жизни, управление оружием было намертво заблокировано, очередная пара микроракет покоилась в пусковых трубах. «Сраное ооновское старье», – подобно падающему метеору, промелькнуло в голове. Я ударил по кнопке аварийного устранения неполадок. Система мобилизовала свои рудиментарные диагностические способности и начала выискивать причину неисправности. Не успеть. На поиски могут уйти целые минуты. Оставшиеся три мины выпустили против нас ракеты «земля-воздух».
– Шн…
Шнайдер, при всех своих недостатках, был хорошим пилотом. Я еще не успел выговорить первый слог его имени, а он уже резко задрал нос шаттла, и мы устремились вверх, сопровождаемые шлейфом ракет «земля-воздух».
– Заклинило.
– Знаю, – его голос был напряжен.
– Выпускай «хлопушки»! – прокричал я, пытаясь перекрыть сигналы тревоги. Показатели высоты на альтиметре перевалили за километр.
– Понял.
Шаттл загрохотал, выбрасывая бомбовые кассеты. Они взорвались за нашим хвостом через две секунды после запуска, испестрив небо крошечными электронными обманками. Ракеты израсходовали себя в этом облаке. Краем глаза я увидел, что индикатор на панели управления орудиями вспыхнул зеленым, и, словно в подтверждение, пусковая установка исполнила последнюю, необработанную команду, запустив пару ждавших своей очереди микроракет в свободное от каких бы то ни было целей пространство позади нас. Сидящий рядом Шнайдер издал победный возглас и развернул корабль. Стабилизационное поле компенсировало маневр с запозданием, и, почувствовав, как заходили ходуном кишки, я понадеялся, что Таня Вардани перед вылетом ничего не ела.
Несколько секунд мы парили на крыльях антигравитационных полей шаттла, после чего Шнайдер пошел на снижение. Мы почти отвесно спикировали к поверхности моря, где нас встретила вторая волна ракет.
– Хлопушки!!!
Снова бухнули, выдвигаясь, бомбодержатели. Выцелив три оставшихся мины, я выпустил последние микроракеты и затаил дыхание. Запуск прошел чисто. В тот же самый момент Шнайдер снова врубил гравполя, и наше суденышко содрогнулось всем корпусом. Хлопушки, падающие теперь быстрее, чем выпустивший их шаттл, включивший аварийный реверс, сдетонировали почти перед самым нашим носом. Экран перед моими глазами сплошь залило багрянцем ложных сигналов, испускаемых ловушками, и взрывов накинувшихся на них ракет «земля-воздух». Наши микроракеты, по моему точному расчету, покинувшие борт за считаные мгновения до того, как сдетонировали хлопушки, были уже далеко, устремляясь к минам, притаившимся где-то внизу.
