В общем, на следующий день рано утром звонит диспетчер: “Тархов, срочно зайдите к директору завода!”. Захожу. Он мне: «На, ознакомься с приказом, подпиши и иди принимай хозяйство. Назначил я тебя все-таки начальником второго цеха?» – и сам так хитро на меня смотрит. «Назначили» – говорю, – «Вы же директор». И тоже улыбнулся. В общем, мы друг друга поняли…
* * *
…Во втором цеху я был, ну не знаю, как гвоздь в заднице! Мне все там надо было восстановить по полной программе, укомплектовать, все начистить, отдраить, отполировать. А где взять для этого материалы, оборудование? Ведь куда ни плюнь – сплошной дефицит. Мне нужны были задвижки, сланцы, отводы, переходы, да мало ли еще чего!
Ну, в общем, решили мы своими силами обойтись. В цехе была трехколесная тележка – надежная, как весь гражданский флот. В шесть часов вечера я собираю у себя всех ИТР, с рукавицами, в робах, и мы «идем на дело». Мы точно знали, где и что брать. Сегодня, например, идем за отводами – все идем, ни одного штрейкбрехера.
Конечно, было в этом что-то аморальное. Но никаких особенных угрызений совести, честно сказать, никто не испытывал. Почему? Да ведь завод государев и мы для его же блага и тащим. Не к себе же на дачу, в конце концов.
Таким вот образом мы хорошо оснастились и даже чуть переоснастились. Кстати сказать, цех с тех далеких времен практически и не изменился…
* * *
…Были и комичные эпизоды, куда без них. У нас была печь – в целом хороший проект, надежный. Но там имелся небольшой недостаток. Как его устранить – мы придумали. Но чтобы эту придумку осуществить, по тем временам надо было исписать тонну бумаги и получить вагон разрешений. А нас тогда курировал исследовательский институт органической химии. И был там такой кандидат наук Генрих Львович. Головастый мужик. Несмотря на то, что кандидат, он и водку пил, и матерился – будь здоров. И, между прочим, до хрена чего полезного внедрил в отрасли. Его за одно это на руках надо было носить!
Так вот мы с ним договорились, что наша идея, как этот недостаток устранить, будет как бы наша с ним общая. А за это он распишет ее в журнале нефтехимии и нефтепереработки.
Он по-честному все сделал. Журнал с удовольствием принял материал, напечатал. А мы сразу же после этого устранили недостаток описанным в журнале способом. Все по науке, не придерешься!
Явился наш главный инженер с журналом в руке. А он не в курсе всего этого был. Но мы-то его уже ждали. Говорит: “Объясните-ка мне, голуби мои изобретательные, что все это значит”. Я говорю: “Юрий Иванович, дорогой, это же ваша идея! Помните, три месяца назад мы беседовали на эту тему у вас в кабинете?” Он в недоумении говорит: “Не помню”. – “Как не помните? Вы же еще про потолочный кран говорили, вырежьте, мол, его, и все”. А он свое: “Хоть убейте – не помню!”. – “Зато мы хорошо помним! Мы его тут же и вырезали”. Так и ушел он от нас в недоумении.
В итоге это наше усовершенствование дало весьма неплохой результат. Со временем мы оформили все как положено. И даже продавали потом это изобретение во многие страны. Нас даже медалями наградили…
