Вино для Роуз - страница 2

Очуметь! – подумала Роуз. – Это у нее наверняка от матери.

– Кволиков любишь? – нерешительно спросила Луиза.

– Ну еще бы, очень люблю, – со всей серьезностью ответила Роуз.

Бум, бум, бум. Неуклюжей походкой, свойственной всем малышам, когда они очень спешат, Луиза выкатилась из кухни.

– Пошла за своей любимой игрушкой, – пояснила Астрид, расчищая место на столе и ставя перед Роуз кружку с чаем. – Молоко? Сахар? Держите. В агентстве сказали, трудно будет найти кого-нибудь, кто сможет начать работать так скоро, но, похоже, им это все-таки удалось, и, по-моему, это здорово. Я бы тут долго не выдержала, безвылазно, совсем одна.

Астрид замолчала только на секунду – чтобы перевести дыхание.

– Пока вы здесь, а миссис Би болеет, на вас готовка, уборка и покупки. А еще вы будете присматривать за Луизой и Лео в те вечера и день, когда я свободна, и вообще будете у меня на подхвате. Вы же готовить умеете, да? Мы просили найти кого-то, кто умеет готовить, – сказала она тоном, не допускающим возражений.

– Думаю, справлюсь. И да, на кухне я неплохо ориентируюсь. Но где же миссис Кэмерон или мистер Кэмерон? Я надеялась, кто-нибудь из них будет здесь и все мне покажет.

– Марк сегодня на конференции. Оставил дом на меня. – Астрид с вызовом задрала подбородок.

– А…

Роуз не очень-то нравилось, что ею командует девушка, которая, судя по внешности, едва окончила школу, но она приструнила свое эго. Надо потерпеть всего несколько недель, получить то, за чем явилась, и свалить – поехать, например, к океану. Ведь должно же в этой гигантской стране хоть где-то быть тепло.

Она по-прежнему не могла поверить, что с такой легкостью согласилась на безрассудный план Генри. Дыр и несостыковок в его плане было больше, чем в изъеденных молью свитерах, которые так любил отец. Если бы мозг у нее тогда работал получше, она бы тут же отказалась, но Роуз в тот момент была не в состоянии думать ни о чем, кроме своего бойфренда Джайлса (правильнее было бы сказать бывшего бойфренда, поправила она себя), внезапного завершения их отношений и его непредвиденного переезда в Брюссель, где он получил работу. А раз такое дело, Роуз не раздумывая ухватилась за возможность тоже уехать из страны, чтобы оказаться как можно дальше от «чудо-тряпки», как назвал Джайлса Генри, когда Роуз рассказала ему, что произошло.

В детстве брат всегда о ней заботился. Он был на восемь лет старше и бесконечно мудрее, вечно дрался за нее и давал отпор старшим девочкам в школе, которые цеплялись к ней из-за роста (к одиннадцати годам она переросла весь класс), тощих и длинных ног и удручающе немодной одежды. У Роуз еще к тому же был такой широкий рот, что все вечно дразнили ее лягушкой. При воспоминании о тех временах у нее до сих пор горели щеки.

Она подозревала, что Генри и теперь, как может, по-своему пытается о ней заботиться, – но эта его забота привела к тому, что он вынудил Роуз оставить привычную жизнь. Ну хорошо, да, она осталась без работы, без дома и с разбитым сердцем (сообщив ей, что уезжает из города, Джайлс сдал их квартиру – ну ладно, технически это была его квартира), и все это были довольно веские причины согласиться на план Генри.

Роуз все равно не планировала оставаться в этой квартире. Без Джайлса там было так же пусто, как и у нее в душе, печаль повисла в воздухе, как запах горелого чеснока. Генри прислал за ее вещами приятеля на грузовике и договорился, чтобы тот подержал их какое-то время в гараже. А самой Роуз Генри предоставил гостевую комнату, чтобы она там пару недель пострадала в свое удовольствие. А потом как-то утром, перед уходом на работу, постучался к ней.