Мое тело перестало быть слишком худым, изнуренным и жилистым, оно приобрело мягкость и плавные изгибы, а кожа – золотистый оттенок благодаря калифорнийскому солнцу, а не автозагару. Волосы стали короче сантиметров на десять, я хотела отрастить их здоровыми.
– Прекрасно выглядишь, – прокомментировал Стивен.
Я собиралась ответить, но слова застряли в горле.
Двери открылись, и на улицу вышел Джерад Андерсон. Он спрятал глаза за стеклами очков-авиаторов Ray-Ban, но все равно жег взглядом. Темно-русые пряди блеснули бронзой, а тонкие губы изогнулись в ухмылке. Он расстегнул верхнюю пуговицу шелковой белой рубашки. Шелк…
Я содрогнулась. Незнакомец из темной комнаты. Даже если то был не гитарист Grape Dreams, он все равно напоминал о загадочном искусителе. Фарфоровая белая маска, черная шелковая рубашка, длинные, музыкальные пальцы… И пожар, что разгорался во мне.
Я отвернулась. Мерзко. Джерад того и добивался провокацией: влезть мне в голову, поселить сомнения и, как следствие, сломать все хорошее, что удалось построить. Не выйдет. Моя любовь к Стивену сильнее. И его любовь ко мне. Но, признаю, в Рэтбоуне не хватало подобной чертовщины. Или он ее скрывал?
– К тебе или ко мне? – будничным тоном спросил Стивен.
Провел ладонью по моей спине. Я отвлеклась на холодное касание, и Джерад прошел мимо, к Асоль. Он больше не смотрел на меня. Или не смотрел вовсе? Наверное, показалось.
Я стиснула зубы. Джерад любит мою подругу! Вот доказательство: Асоль повисла на его шее, а он положил руки на ее задницу и запихнул язык ей в рот. Мне легче. Я ему неинтересна.
Люди покидали аэропорт, с парковки уезжали автомобили, остальные участники группы помахали нам и сели в такси.
– Ари? Ко мне?
В ответ я выдавила бессвязное: «Э-э, ну-у-у».
Стивен усмехнулся и повел меня к черному авто. По асфальту стучали колесики чемодана. Я в последний раз оглянулась на Джерада: он открыл перед Асоль дверцу «Порше». М-да, признак настоящих чувств! Я фыркнула, а Стивен посчитал это недовольством по другой причине. Он прошептал:
– Потерпи немного.
Внизу живота запульсировало. Ох… Правда, к черту Джерада!
Стив поздоровался с водителем, убрал чемодан в багажник и открыл заднюю дверцу, приглашая меня сесть. Когда я устроилась на кожаном сиденье, Рэтбоун сел рядом и спросил:
– Глянем на новый ремонт в моей квартире?
Помнил, я боялась приезжать в место, где когда-то была счастлива. Но теперь мне все равно. Главное, с ним. Я нетерпеливо кивнула, и тогда его губы коснулись моих: легкий поцелуй, намекающий на долгое продолжение. Как же мне мало! Я посмотрела на водителя, увлеченного дорогой, и тихо застонала. А Рэтбоун, поддразнив, поцеловал меня в висок.
Левая бровь Стива игриво дернулась вверх вместе с уголком губ. Чтобы скрыть явное смущение, я задиристо взъерошила его темные волосы – кажется, они стали длиннее, но такие же мягкие и волнистые. Стивен в долгу не остался – принялся щекотать. Виртуозно пересчитал мои ребра!
– Хватит, пожалуйста! – сквозь смех умоляла я, извиваясь на сиденье.
– «Хватит» ты простонешь через пару часов, – ответил самодовольно.
Водитель громко включил музыку.
Звон ключей. Попадание ими в замочную скважину – с третьей попытки. Входная дверь едва не слетела с петель. Коридор темный, прохладный. И мы одни. Поездка длиною в двадцать девять этажей оказалась сладкой пыткой. Могли начать в лифте, но, боюсь, не остановились бы… как три года назад. Тогда Стивен взял меня на полу, был груб и напорист. Вот бы увидеть его таким снова.
