Пока шли к оставленным на соседней улице автомобилям, Тася предложила потусить у неё сегодня вечером, поболтать о том, о сем, расслабиться в конце концов.
— Ты как, присоединишься? — Чистюхина прыгнула за руль белоснежного Мустанга, окинув меня пытливым взглядом.
— Не знаю, дай дожить до вечера.
— Ой, да ладно, — отмахнулась она, — ты уже взрослая и имеешь полное право на личную жизнь. А Вика пускай горланит, сколько душе угодно. Ты главное не принимай близко к сердцу и не огрызайся.
— Влад, хочешь, я поеду с тобой? — вклинился в разговор Мироненко. — Скажу, что это я подговорил тебя.
Я вздохнула, обнимая его на прощание. Если бы всё было так просто.
— Спасибо, Сень, но не стоит. Я постараюсь обязательно приехать. Всё будет хорошо.
— Я напишу нашим, — взревела мощным двигателем Таська, — пускай тоже подтягиваются. А ты не затягивай, если всё обойдется, приезжай пораньше, хорошо?
Заторможено кивнула. Ключевое слово «если». Может и правда, не огрызаться, а тупо поддакивать? Покладистость ещё никому не навредила.
Попрощавшись с друзьями, села за руль ярко-красного Фольксвагена и некоторое время тупо смотрела перед собой, не замечая ничего вокруг. Дай Бог, Вика задержится на работе, а потом будет не в силах закатывать скандал. Реально надоело.
Въезд к дому, на обширную частную территорию элитного посёлка, охранялся шлагбаумом и сидевшими в сторожке тремя охранниками. Это был не просто дежурный пост, а стеклянная пуленепробивная будка с камерами видеонаблюдения вдоль всей улицы, возле каждого дома и аж до самого леса.
Охрана менялась каждые восемь часов и состояла из профессионалов своего дела. Мимо нашего дома птица без разрешения не могла пролететь, не то, что тварь какая-нибудь пройти.
Конечно, при моем приближении шлагбаум сразу взлетел ввысь, давая понять, что видеонаблюдение ведется и на трассе.
Честно, ехала как на заклание. До последнего надеялась, что дома никого не окажется, но… стоило переступить порог коттеджа, как на меня с ходу обрушилась отрицательная энергетика.
Сестра стояла посреди гостиной, скрестив под грудью руки и пускала в мою сторону гневные молнии.
— Где ты шлялась? — если что, это у нас вместо «здравствуй», «привет» и «как твои дела?».
— Где была – там уже нет.
— Думаешь, настолько умная?
— А что, нельзя?
Ну, очень содержательный диалог.
— Влада, — холодный прищур карих глаз на меня никак не подействовал, — почему с тобой одни проблемы?
Началось. Всегда одно и то же…
— Давай не будем, — ответила как можно спокойней, проходя мимо. Вовремя вспомнила просьбу Таси держать себя в руках, а ещё не могла не заметить машину Скибинского. Не хотелось разводить при нем скандал. Вот уедет – тогда и дам волю эмоциям. — Ничего ведь не случилось.
Вика возмущенно вскинула идеальной формы брови и тоже понизила голос, покосившись на приоткрытую в кабинет дверь.
— Не случилось, говоришь? А то, что твоя рожа засветилась по всем местным новостям – ничего не значит, да?
— Я всего лишь призвала человека к ответственности, — начала подниматься по лестнице, желая избежать конфликта. — Помнишь, Максим всегда говорил, что не умение отвечать за свои слова жестоко наказывается?
Невольно затронула болезненную тему. Вика так и не отошла после смерти мужа и держалась при всех невозмутимо только благодаря железной выдержке. Но я ведь не со зла. Просто так получилось.
— А ты, я смотрю, возомнила себя Жанной Д’Арк? Ты кто такая, чтобы призывать человека держать ответ, м? — рванула ко мне, сверкнув глазами. — Да Загорский расплющит тебя, даже не моргнув. Думаешь, когда защищаешь своих шавок, ищешь им приют, орешь как ненормальная на митингах, то становишься важной?
