Вирфы - страница 3

Но сегодня, благодаря блестящим медицинским способностям мамы, Альерта уже была полностью здорова. Она облачилась в любимые кожаные сандалии с множеством шнуровок вокруг щиколотки и школьную форму: чёрные короткие брючки и белую кофту с большим причудливым синим орнаментом в виде крыла. Класс Альерты проходил обучение с уклоном на полёты, и все ученики таких классов носили форму с синим крылом. Классы с медицинским уклоном носили форму с зелёным орнаментом в виде змеи, так как полозы Северного хребта славились своим целебным ядом. Ну а классы с уклоном на ведение боя красовались коричневым орнаментом в виде лука и стрел на одежде. Все ученики надевали на предплечья плотные кожаные наручи для защиты от ударов тетивы, так как уроки по стрельбе из лука проводились во всех классах каждый учебный день ввиду самой высокой надобности, ибо именно этой сноровке вирфы обязаны большой части своего пропитания: мясо зайцев и диких кабанчиков никогда не исчезало из вирфийского меню.

Утро выдалось на редкость прекрасным. Погода стояла абсолютно безветренная, и ни единого облачка, способного помешать солнечным лучам озарить каждое дерево на горах, не было на небе. Все горы хребта имели причудливые формы, сочетая в себе и отвесные скалы, в которых высекали свои домики вирфы, и поросшие хвоей холмы, и ровные зелёные вершины, и заснеженные каменистые пики. Молочная гора получила своё имя по двум причинам: во-первых, на её вершине располагалась главная вирфийская ярмарка Северного хребта, где продавали парное молоко, добываемое сразу на месте из-под маленьких горных коровок с кудрявой розовой шёрсткой, а во-вторых, по площади всей горы между деревьями и камнями, вдоль троп и ручьёв, на каждом выступе и в каждой расщелине росли нежные белые цветы, источающие лёгкий аромат ванильного мороженого. Утром на горе забирался в каждый дом и каждый носик умопомрачительный аромат парного молока и горячего хлеба с ярмарки, смешивающийся с терпким запахом горных трав. У подножия горы раскинулось глубокое озеро кристальной чистоты. Горы утопали в зелени деревьев и густой травы. Лес у Северного хребта во все времена считался магическим и таинственным, а потому, мало у кого, кроме вирфов, хватало духа в него наведаться. Так и жили они сами по себе: в гармонии друг с другом и с окружающей красотой. Правда, до поры до времени. Но, обо всём по порядку.

Этим прекрасным утром Альерта открыла дверь своего дома и вылетела наружу, сладко вдохнув полной грудью освежающую утреннюю прохладу. Она зависла в воздухе рядом с дверью, энергично маша крыльями и наслаждаясь полным отсутствием боли в левом крыле, беспокоившей её всю прошлую неделю. Солнце едва поднялось над горами, подарив Гальдрахейму очередной красивейший рассвет, а вирфы уже давно не спали и вовсю занимались делами. Школьники собирались на учёбу в Элгорд обучаться новым навыкам, взрослые хлопотали по хозяйству. Мимо Альерты то и дело пролетали обладатели красивейших крыльев. В воздухе мелькали перья всяких разных цветов и оттенков. Альерта с улыбкой наблюдала, как одна шикарная синекрылая брюнетка учила летать своих маленьких детей-близняшек с двухцветными сине-голубыми крыльями. Они веселились и хохотали во весь голос. Вскоре к ним присоединился глава семейства – голубокрылый красавец с золотыми локонами – и продолжил семейную идиллию, поймав на лету своего падающего сынишку, не справившегося с управлением. На противоположной скале сосед Альерты с невероятно длинными, почти по колено, чёрными волосами и двухцветными ярко-розовыми крыльями с чёрными краями пёрышек собирал синие цветы для своей невесты. Семейство вирфов с крыльями лимонного цвета полетело в лес собирать ягоды на завтрак. А на вершине высочайшей в округе скалы, где даже от самого палящего солнца не таял снег, две одноклассницы Альерты – неразлучные подруги Толли и Филайша – играли в снежки. Обе они брюнетки. У Филайши крылья тёмно-лилового цвета, а у Толли – нежно-сиреневого. Настолько нежного, что издали казалось, будто они состоят не из перьев, а из лепестков сирени. Эти девчонки подружились ещё в раннем детстве, когда мамы учили их летать. Озорные, добрые и неунывающие – все их обожали.