– Что произошло? – я потрясенно отшатнулась от парапета.
– Одна из девушек, Белла, тот младенец, которого вы не стали забирать, – начал Дариус. – Она выросла и в нее влюбился мужчина. Некий знакомый, с неуравновешенной психикой, который не смог вынести отказа и захотел наказать. Как видите погибла не только Белла, но и ее друзья, Патрисия и Стэн.
– Но… но… Я ведь не хотела… не думала, что будет так… – слезы комом подступали к горлу, не давая вдохнуть.
– Вы не выполнили свою работу, нарушив тем самым равновесие и мирозданию пришлось исправлять эту ошибку за вас, – судья говорил медленно, без тени укоризны.
– Боже мой, что же теперь будет? – полная ужаса, я беспомощно опустилась на мраморный пол.
Дариус присел рядом со мной и мягко продолжил:
– Ничего. Ошибка исправлена, ход вещей восстановлен. Жизнь Беллы была не столь важна, поэтому не привела к необратимым последствиям.
– А как же ребята, что погибли вместе с ней? – удивленно воззрилась я.
– Они в любом случае должны были умереть, просто чуть позже, – успокаивал судья. – Но, Мира, вам необходимо понять, насколько важна ваша работа и смириться с этим. В следующий раз жертв может быть намного больше…
Дариус говорил что-то еще, но я перестала воспринимать слова, погрузившись в себя. Его голос звучал тихо и ласково, словно он пытался объяснить маленькому ребенку почему опасно совать пальцы в розетку.
Не знаю, сколько времени мы так просидели. Мне стало зябко. Пытаясь унять слезы и нервную дрожь я неуклюже встала и снова посмотрела вниз. Место, где все произошло опустело и уже ничем не выдавало себя. Люди по-прежнему спешили вдоль тротуара по своим делам.
– Идите к себе, вам нужно отдохнуть, – предложил вставший следом мужчина.
Я молча кивнула и поплелась к выходу. Уже на пороге до меня долетел окрик:
–Мира!
Дариус вполоборота стоял у парапета и смотрел куда-то вдаль. Не поворачиваясь ко мне, он тихо произнес:
– Мне жаль, что пришлось причинить вам боль…
Глава 8. Самая увлекательная из охот
Оказавшись в своей комнате, я немного успокоилась. Небольшой тихий уголок действовал умиротворяюще. Концентрируясь на каждом предмете обстановки заново, я рассмотрела в углу дверь, которую не заметила в первый раз. Это оказалась ванна. Теплый душ казался сейчас очень кстати. Спустя несколько минут, стоя под упругими струями я подумала о том, что среди миллионов обычных капель, падающих сверху, несколько соленых будут не видны. И выпустила свою боль наружу.
Говорят, что если больно, нужно поплакать и тогда тебе станет легче. Или еще, что слова облегчают душу. Не знаю, насколько верны эти утверждения, да и верны ли вообще. Может быть, все зависит от глубины переживаемого горя. Но иногда, все что нам остается, это говорить и плакать. Захлебываясь слезами, я стала говорить. Впервые в жизни, осознанно, просить прощения за свои деяния и скорбеть об их последствиях. Не обращаясь ни к кому конкретному, мне хотелось верить, что мои робкие попытки покаяться все равно будут услышаны. Хотя бы кем-нибудь.
Как ни странно, после этого на душе действительно стало легче. Возможно, главный смысл молитвы и заключается в том, чтобы подарить человеку веру и надежду на светлое будущее. Но как следует поразмыслить над этим мне не удалось. Едва я закрыла кран, как раздался настойчивый стук в дверь.
Отворив, я увидела немного взъерошенного, но при этом довольно радостного Тарона.
