– Хорошо, – отвечает он мне, одним плавным движением опуская лук вниз, затем резко выхватывает из ножен висящий на поясе нож, и снизу вверх ударяет острием в незащищённое горло.
Проделал он все это практически на одном движении, выпустив из правой руки лук и ей же нанося мощный и неожиданный удар. Если бы не готовился к чему-то подобному, то мог бы и пропустить, а так успеваю перехватить его руку с ножом у своего горла.
– Молодец, хвалю, – произношу я и с хрустом ломаю ему запястье.
Всё, бой закончен, в строю осталась только девушка, что кричала о сдаче, но видя перекошенное и побледневшее от страха лицо, опасаться её не приходится.
– Браво, хотя и немного жёстко, – произносит Льюис, хлопая в ладоши. – Если все земляне вот такие бойцы, то приходите, милости просим.
– И не надейся, – остужаю я его неуместную радость. – Поверь, я далеко не уникален, есть и посильней меня, да вот и из этих может выйти толк, особенно вон из той, – киваю на ослеплённую лучницу, – и вот из этого, – кивок в сторону стрелка, что баюкает сломанную кисть и молча глядит на меня волком, стараясь прожечь во мне дыру.
– А вы, барышня, – на этот раз я обращаюсь к «сдавшейся», – абсолютно свободны, идите обратно под крыло своего клана.
– Живо, – подгоняю её резким выкриком, видя, что она всё ещё в оторопи и боится даже пошевелиться.
Окрик подействовал, она, запинаясь, с всё возрастающей скоростью начинает бежать от нас, быстро-быстро перебирая ноги, в сторону столицы, да поможет ей Проотец в дороге, бежать-то далековато придётся.
– Господин магик, – произносит Фёруш, – зачем вы так? Это же ваши же, как я понял, иномеряне, а вы так с ними.
– А потому, Фёрушка, что по-другому до них не дойдёт, – ласково отвечаю я, – они сюда пришли баловаться и играться, думают, что это всё не взаправду. А это не так, тут самый настоящий жестокий мир, и чем быстрее они это поймут, тем быстрее мы с ними сможем договориться. Времени на долгие дискуссии у нас нет, приходится объяснять по экспресс-методу.
– Ты мой намёк понял, – обратился я к тому, что со сломанной рукой. – Осознал вашу вину там, в гостевом доме?
– Да, – ответил он мне, – И вину, и меру, степень, глубину.
– Тогда собирай сюда своих товарищей вот прямо тут, лечить вас будем и ликбез проводить уже без членовредительства. Да не переживай ты так, – я проследил за его взглядом полным сомнения в центр поляны, – все они живы и здоровы, просто оглушены. Ну, кроме того, совсем уж отмороженного. Фёруш, помоги ему притащить тех, кто быстро в сознание сам не придёт.
– Бегу уже, господин магик, – отозвался Фёруш и побежал к центру поляны будить и собирать подранков.
– Лью, пошли, поможешь. Там надо бы трупик прикопать в лесочке и закрыть дёрном от лишних глаз.
– Как развлекаться, так ты один, а как черновой работой заниматься обо мне вспомнил? Сделаем проще. – Лью махнул рукой, и обезглавленное тело объяло пламя, через минуту в этом месте был только пепел и выжженная земля.
– Ну, можно и так, – согласился я с действием приятеля, – ждём тогда, когда все соберутся.
В течение минут пятнадцати все были приведены в чувство и могли внимать моим речам. Говорить мне пришлось долго, очень долго. Я подробно описывал всё, что знал о Виктарии, о политической обстановке, о духах. Досконально описал противостояние среди них и о той незримой войне, что идёт, и участниками коей они станут, если захотят примкнуть ко мне. Так же не обошёл вниманием тот факт, что их боевой потенциал сейчас нулевой, и если они захотят быть со мной, то будут нещадно гоняться до седьмого пота, пока хотя бы чуть-чуть не сравняются со мной.
