– Ты думаешь, здесь никто не жил?
– Не знаю. Если тут и был кто-то… Это мог быть обслуживающий персонал, ждущий наплыва спасаемых, но люди из-за начала войны так и не добрались сюда. А потом они закрылись от всех. Это могло бы объяснить, почему не занялись спасением оранжереи, просто не было людей.
– Я бы не хотела, чтобы твое предположение оправдалось… – тихо произнесла Дженни и вдруг рванулась вперед. – Ой, что это?
Рядом с дорожкой лежала на боку металлическая ржавая от старости тачка. Обычная тачка, с одним колесом и двумя длинными ручками. Металл изъела коррозия, краска давно облезла и осыпалась.
– А ты говорил, здесь не было людей! – обрадовалась Дженни.
Егор молча обошел находку и посветил в грузовой короб, потом нагнулся и поднял короткую толстую палку с утолщениями с обеих концов.
– А это что? – сразу заметила его действия Дженни.
Егор поморщился.
– Это кость… – он приложил ее к ноге, примеряя. – Бедренная кость, человеческая.
– Ее везли в тачке? – испуганно произнесла Дженни. – Они что, канибаллы?
Егор бросил кость на землю.
– Пойдем, до дальней стены уже недалеко, вон что-то большое уже виднеется.
«Чем-то большим» оказался огромный металлический чан, скорее даже цистерна, толстенный цилиндр стоящий вертикально. По боку наверх вела лесенка из наваренных толстых дуг. Над чаном торчала теряющаяся во мраке стрела подъемного устройства.
– Они делали здесь удобрения, – решила Дженни. – Это вместо компостной ямы. Загружали туда ботву, опавшие листья, отходы с кухни…
– Или биореактор, для переработки трупов… – выдал более мрачную версию Егор. – Хоронить тут негде, тела пускали на компост. Вон и стол стоит для разделки.
Он указал рукой на стоявший поодаль верстак с дисковым ножовочным полотном посреди стола и электромотором снизу.
– Не может быть такого, люди не могли опуститься до этого! – возмутилась Дженни.
– И человеческой ноги в тачке тоже быть не должно, – спокойно возразил Егор. – Мне все это нравится не больше твоего, но если человек умирал, для оставшихся вполне естественно было бы использовать тело для выживания остальных.
– То есть съесть? – воскликнула Дженни.
– То есть измельчить и пустить на подкормку растений, – поправил ее Егор. – Из праха мы вышли, в прах возвращаемся…
– Но… но… – Дженни бродила туда-сюда, собираясь с мыслями. – Получается, они все время тут хоронили погибших, пока оранжерея работала.
– Да, и у них была высокая смертность… – Егор вытащил из стола и заглянул в ящик верстака, высыпав из него на столешницу целую груду золотых колец, серег, зубных коронок, дорогих часов. – Понять бы почему…
– Это… это с мертвых? – ужаснулась Дженни, прикрыв лицо бронированной перчаткой.
Она чуть не хлопнула себя по губам броней, но вовремя спохватилась.
– Золото не годится для удобрений, может его хотели отдать родственникам, – произнес Егор, понимая, что сказал он это только для утешения девушки. Правда была гораздо хуже и страшнее.
Дженни со стоном отошла в сторону, но тут же обернулась.
– Смотри, тут могилы!
Егор подошел к ней. У самой стены, позади большого металлического чана, лежали в ряд четыре бугорка с установленными по краю кусками камня. На камнях виднелись какие-то царапины. Неизвестный, похоронивший здесь кого-то, пытался написать имена покойников. Тут же у стены были свалены в кучу садовые инструменты, лопаты, грабли… Егор вытащил из хлама почти целый секатор с длинными двухметровыми ручками для обрезки деревьев.
