Хоукс замолчал и стал смотреть в пол.
Вайс тоже молчал, выжидая, когда у пилота кончится эмоциональный ступор.
– Его бросило на распорки солнечных батарей, – сказал наконец Реджи. – Как… не знаю… как из пращи. Один из тросов отрезал ему голову вместе со шлемом скафандра.
Ян заметил, как у пилота на висках выступил пот. Дыхание его стало частым, он заморгал, словно собирался расплакаться.
– Что-то ещё, Реджи? – Вайсу показалось, что собеседник недоговаривает.
– Н-нет… – Хоукс замялся.
– Давайте без протокола, – предложил Ян. – Можете мне доверять. Что случилось ещё?
– Ну ладно, – голос Хоукса внезапно охрип, – Валяйте. Только не считайте меня психом… Так и быть скажу уж вам, пока не свихнулся. От такого можно и того… Хрень какая-то… Его голова… Ну когда, её уже отрезало… Я же видел всё по монитору. Когда она повернулась ко мне лицом… Чёрт!.. Он… Он открыл глаза и сказал мне что-то.
– Что-что?!
– Да. Я даже прочитал по губам, что он мне сказал… – Хоуск уставился в пол и запустил ладони в рыжие вихры, сжав голову.
– И… что именно?
– Он сказал… Сказал… «Реджи, не ходи сюда!».
8
Миранда. Миранда Хесс. Вайс отдавал себе отчёт, что обманывает себя. Но ничего не мог с собой поделать. Это было как игра. Даже не так. Как пьеса с заранее известным финалом. Но будто актёры представляли себе, что не догадываются о том, что произойдёт в конце. Что они проживают историю на самом деле. В реальном времени.
Миранда была не такая, как все. Не такая, как все остальные. Ян любил женщин. Обычно он довольно легко знакомился и так же легко расходился через непродолжительное время. Но если бы сейчас кто-нибудь заставил его подробно вспомнить о всех своих пассиях, Вайс бы не смог. Вернее сказать, что все его воспоминания ограничились бы какими-то неопределёнными смазанными контурами с яркими овалами вместо лиц. Нет, были, конечно, какие-то специфические интимные воспоминания, но ничего такого, чтобы сойти с ума. Или чтобы стать рабом такой страсти.
И вот Миранда. Теперь некрон, а тогда совсем молодая девушка. Когда они увиделись в первый раз, ей было семнадцать, а ему тридцать три.
Тёмными вечерами на Марине, при желании, Вайсу было бы чем ответить Мак-Грегору.
Миранда поразила Яна с первого взгляда. Она была крайне привлекательна – высокая, но не худая, фигурная, с выгодно выдающимися местам. Треть её головы над левым ухом с болтающимся в нём огромным кольцом, была выбрита наголо, остальная часть причёски стояла вертикально дыбом. Голубые раскосые глаза была подёрнуты поволокой равнодушия. Шею опоясывала роспись причудливой татуировки. Она не признавала длинных юбок и любила, когда остальные пялятся на её глубокое декольте. Вайс никак не мог предполагать, что сможет чем-то заинтересовать её. И поначалу знакомства общение, мягко говоря, не клеилось. Но она его не отвергла. И через какое-то время произошла странная штука. Он понял, что скучает по её голосу. По запаху. По смеху.
Но всё это не имеет никакого отношения к происходящему. В самом деле.
Вайс не считал это составляющей своей жизни. Это был анклав, отдельно стоящий остров судьбы. Туда можно было наведываться, но нельзя было жить. А сейчас она уже инициирована. Поэтому в его душе было пусто, как в картонной коробке. И там, в этой коробке, после гулкой тишины, кто-то взял стекло, небольшой острый осколок, и прочертил линию с бумажным визгом.
